Меня крестили в раннем детстве. Я помню, как мы ехали куда-то за город на новенькой тогда «пятёрке». Меня и мою сестру крестил священник прямо у себя дома. Верить или нет — дело лично каждого. Соблюдать религиозные обряды или не соблюдать — дело такое же сугубо личное.
Итак, я крещёная. На большие церковные праздники я как все. Куличи, крашеные яйца, воистину воскресе, крестила сына, дочку всё ещё нет… Религиозный ли я человек? Наверное, не очень. Атеист ли я? Тоже, наверное, не очень.
Сейчас в разгаре Святая Седмица — праздничная неделя у православных, которая началась после Пасхи и продлится ровно до Радуницы. Кто-то знает об этом, кто-то нет. Кто-то соблюдал Великий пост, отстоял всенощную и выполнил всё, что положено, а кто-то верит в научный атеизм.
И раз уж так вышло, что религиозные праздники у нас приравнены к государственным и официально числятся выходными, то мы и решили поговорить с человеком, который живёт на земле, но чуть ближе к небесам.
В большом, очень красивом и торжественно величественном Успенском соборе все меня встречали с благостными улыбками и традиционным для верующих приветствием в эту праздничную неделю: «Христос Воскресе». Я, немного смущаясь, отвечала: «Воистину воскресе».
Настоятель собора отец Михаил также вышел поприветствовать меня и передал в руки отца Дмитрия, которого отрекомендовал как богослова и истинно верующего священнослужителя. Поэтому этот пост станет стенограммой беседы с очень образованным, интересным собеседником — отцом Дмитрием, протоиереем витебского Свято-Успенского кафедрального собора. В нём отец Дмитрий служит больше семи лет из своих 39. За эти годы он успел жениться и завести троих детей.
2
Мой интерес с самого начала беседы был прост: мне не терпелось узнать, как и почему молодой мужчина в самом расцвете сил отдал себя церкви и служению Богу, потому что далеко не каждый день на моём жизненном пути встречаются священники. Отец Дмитрий вообще первый. И он вежливо и корректно пытался отойти от вопросов, которые касались его лично.
— Я бы не хотел говорить о вере и религии в разрезе личного. Не потому, что это тайна, а потому, что я не считаю, что это правильно. Нельзя смешивать веру и бесконечное множество личных и без сомнения интересных личных историй…
Он всё равно рассказал. И (я очень на это надеюсь), простит меня за то, что я напишу о том, как и зачем он пришёл в церковь.
— После девятого класса я поступил в техникум и спустя четыре года успешно его закончил. Потом год отработал по профессии и ушёл в семинарию. Обучение там — и я стал священником. Зачем? Я всегда искал ответы на вопросы, которые мог бы найти только в церкви. Это и вопросы о смысле жизни, и поиск духовного равновесия… Пытался утолить свой духовный голод.
— Нашли ответы и равновесие?
— Да, то, что я искал, я нашёл. И не могу сказать, что нашёл их в чём-то мистическом, но в духовном. Нашёл их в себе. И случилось это не сразу, всё пришло с опытом. Потому что семинарское образование не значит, что ты всё знаешь. И мне понадобилось где-то лет пятнадцать для того, чтобы созреть. Духовная жизнь — это именно созревание. То есть получив образование и какие-то базовые знания, требуется время, чтобы семена, которые были брошены в почву, дали всходы. Для каждого нужно своё время. Повторю, что мне понадобилось пятнадцать лет.
9
— Вы сейчас считаете себя счастливым человеком? Или нельзя быть счастливым абсолютно?
— Смотря в чём измерять счастье. Если измерять его в духовном смысле, то могу сказать, что счастливый. Если в материальном — то ещё далеко до счастья. Есть нужда в материальном плане, а в духовном я более насыщен и в духовном смысле я богатый человек. Душа спокойна.
— Давайте начистоту, отец Дмитрий, религий в мире много. Но вы родились здесь, в этой стране, где всё-таки главенствует христианство. Выбор религии стал вашим собственным или всё же был навязан?
— Да, я соглашусь, что христианство — это часть нашей культуры, неотъемлемая часть традиций и поэтому выбор во многом был предопределён. Но я читал Коран, читал многие трактаты о других религиях — и везде есть свои рациональные зёрна, но в большей степени мне достаточно того, что есть в христианстве. Я не вижу необходимости изучать что-то другое, чего бы не было в моей религии.
— У вас трое детей. Дочка в шестом классе. Сыновья в третьем и втором. Вы их приводите в церковь? Как-то привлекаете к религии?
— Только по случаю. Моё мнение, что надо выждать, когда они сами созреют морально. Всё же они ещё дети и многого не понимают.
— А если, когда подойдёт возраст, они вам скажут: «Папа, мы не хотим»?
— Откуда может возникнуть это «не хотим»? Только от непонимания. Что вообще значит «церковь»? Это сообщество людей. И вот теперь скажите, как нам жить без сообщества? Человек — это социальное существо и как ему жить вне социума? Это невозможно. Поэтому жизнь без церкви в этом понятии тоже невозможна. Человек, если он эгоист, или замкнут, или отщепенец — значит он не понимает суть устройства общества. И если церковь не выполняет этого своего призвания — быть частью общества, то, может быть потому, что люди просто не понимают этого. Церковь — это принцип объединения людей в определённом порядке. Она была до государства и понятия именно государственности берут своё начало в церкви.
4
— Сейчас в современном мире я вижу большой пробел в образовании. Никто не восполняет пустоту незнания основ религии, основ права. Поэтому люди всё чаще ударяются в какие-то языческие верования. Для очень многих представление о Боге является в корне неверным. Они видят его как какого-то идола, кумира или джинна из бутылки. И я часто обращаюсь к прихожанам: «Братья и сёстры, мы говорим о Боге, а не о джинне. Ты потёр лампу и три желания он тебе исполнил. Прежде всего Господь Бог — это учитель, наставник на тот образ жизни, который ведёт нас к какому-то процветанию». Отсюда и отношение к церкви — оно неправильное. И надо работать над тем, чтобы люди понимали, что церковь — это основа общественного.
— Но заставить верить человека тоже нельзя.
— Знаете, Христос не заставлял верить в какую-то мистику. Он говорил о Царствии Божьем. То есть никто не призывает нас с вами поклоняться как язычников: приноси жертвы — и всё будет хорошо. А здесь иной подход: Христос — это миссионер, который делает всё, чтобы люди не погибли и спаслись. Он направляет и помогает, но не принуждает.
— Давайте коснёмся острой социальной темы. У нас много тюрем, где сидят преступники. И, глядя передачи, читая статьи, мы все видим, как большинство из них ударяются в религию, начинают раскаиваться и молиться. Как церковь относится к такому покаянию? Прощает ли все грехи?
— Покаяние подразумевает дело. Если человек говорит одно, а делает другое — значит он не покаялся. «Во всяком месте и во всякое время» сказал Иисус самарянке, а это значит, что на протяжении всей жизни. И если человек покаялся — он должен показать плоды покаяния. «Вера без дел мертва». Православие требует дела, одних слов мало. Покаяние означает трансформацию и перемены внутри себя. И если человек истинно покаялся, то это будет принято. А если только на словах…
— Есть ли у вас среди ваших прихожан примеры такого истинного покаяния, когда человек действительно менялся и каялся?
— Я честно скажу, что таких примеров я не знаю. Но, возможно, это потому, что у меня нет настолько близких мне прихожан. Я исповедую, но что дальше — не могу сказать.
6
— К теме о прихожанах. Сейчас идёт служба. Я вижу, что и молодых людей достаточно. Каким вам видится средний возраст ваших прихожан и как много их в принципе?
— Молодые есть, но процент, скажем, людей за 50, конечно, больше, чем тех, кто ещё совсем молод.
— А как же мода на православие: соблюдать посты, делать селфи в храмах и так далее?
— Я не могу сказать, что есть такая сильная мода на это. Сейчас, скорее, мода на язычество.
— Ну а крещение? Крестят ведь своих детей большинство.
— Крещение — да. Вот именно оно и есть дань моде для многих. Крестят в основном для галочки. Так спокойнее, наверное… Порой приносят или приводят ребёнка, а у него на запястье красная нить. А что это? Это и есть языческий атрибут магический. И эти люди идут креститься с этой ниткой. То есть они верят во всё и сразу. В мистику верят и между делом идут креститься. Я прошу снимать это, многие снимают, но где гарантия того, что сразу за воротами церкви они их не завязывают обратно? И ведь возвращаются потом с детьми или сами по себе немногие.
За семь лет, что я служу в этом храме, было крещено более 1 500 человек (большинство дети). Лично я крестил ну человек 500 точно. И разве все они потом приходят на службы, причастия и исповеди? Нет. То есть опять же, всё делается для галочки. А активного поиска духовной жизни я не встречал.
— В интернете продвигают тему о том, что церковь «отбирает» деньги у верующих. И на эти деньги патриарх катается на «Мерседесе», носит золотые часы, а остальные священники строят огромные дома и неплохо живут. Что вы думаете насчёт этого?
— Я скажу, что это не самое большое зло в нашем мире. И если сравнивать жизни политиков и патриарха, то осудить первых можно по гораздо большим тратам. При этом если сравнивать бюджет страны (той же России) и бюджет православной церкви, то разница будет колоссальной. И здесь речь идёт о разных средствах. В церковь люди приносят деньги добровольно, а в бюджет они «отдают» их независимо от того, хотят они этого или нет. Я и уверен, что эти злые языки, которые критикуют патриарха — это от какой-то зависти. Проблемы в патриархе нет, он ни у кого не ворует и никому ничего не должен.
— То есть вы относитесь спокойно к подобным высказываниям?
— Да, и я не воспринимаю таких людей как какую-то оппозицию или противодействие. Как Тальков пел в своей песне: «Кому-то золотые купола чёрный глаз слепили». В основном пустые люди, которые не имеют никакого социального веса и так далее, занимаются тем, что считают чужие доходы и расходы. И если бы их не пиарили в сети или СМИ, то о них никто бы и не знал. Сам по себе патриарх и церковь в обществе не вызывают никаких протестных настроений. А настоящее общественное негодование вызывает другое…
6
— Но отношение к священникам у нашего народа скорее стереотипное и тянется ещё из глубокой истории.
— Дело ещё и в менталитете определённом. На Западе не принято в принципе говорить о финансах: кто и сколько получает. А у нас наоборот. Люди любят пересчитывать чужое и сравнивать со своим.
— А по поводу того, что у церкви есть свои расценки на «услуги»? Этим тоже любят попрекать священников.
— И снова я для начала вернусь к сравнению с Западом. Там есть система чаевых — у нас этого нет, не принято. Все таинства, которые совершаются в церкви, не облагаются какими-то ставками: исповедь, причастие, опять же крещение. Если вы пришли в храм исповедоваться — никто не станет за это брать деньги и так далее.
Даже у нас на вывеске храма висит расписание и информация по крещению — в понедельник в 11 часов крещение бесплатное. И ведь никто не пользуется этой услугой. Мало того — никто не хочет общее крещение. Всем нужно индивидуальное и праздничное. Но ведь не надо забывать, что церковь — это не только один священник, который берёт эти деньги себе. У нас много работников, которым нужно и зарплату платить…
— То есть церковь содержит сама себя?
— В большинстве случаев — да. Денег от продажи свечей, икон и оплаты таинств едва хватает на то, чтобы выплатить зарплату. Содержание храма — а вы видите, насколько он огромен, — это чаще всего пожертвования и благотворительная помощь.
5
— Сейчас набирают обороты радикальные религиозные движения. Причём они проявляются не только в исламе. Как вы относитесь к фанатам от веры?
— Во всём есть мера. Христос никого не призывал к этому. И даже если коснуться темы мусульманства, то «салям» — это мир. То есть это мирная религия. И этот фундаментальный радикализм исламский — это всё не каноническая вера. И к действиям, направленным против других народов или единичных людей — ни Аллах, ни Махамед, ни Христос к этому не призывали. Это всё личные заблуждения и предрассудки, которые происходят из-за незнания прежде всего.
— Вернёмся к разнообразию религий. Как вы относитесь к тому, когда человек меняет вероисповедание? Вот была я православная и потом ушла в буддизм.
— Ответ всё тот же: человек просто ещё не нашёл себя и находится поиске.
— То есть вы лояльно относитесь ко всем религиям?
— Правильнее сказать, что я лояльно отношусь ко всем людям. Наша религия призывает познать Творца. И самая лучшая религия (это моё личное мнение) — это наука. Как бы это ни звучало странно. Потому что самое лучшее познание о Боге — это мир, который сотворил Господь Бог. То есть наш мир — это раскрытая книга, написанная рукой Творца.
— То есть современная церковь не выступает против науки? Астрофизика, биология, химия, математика…
— Нет. Только за. Потому что наука и помогает познавать Творца, как устроен мир. И многие люди, которые достигли больших высот в науке, приходили в выводу о существовании Творца. Например, если мы возьмём кучу металлолома и поместим её в огромный миксер. Какова вероятность того, что через определённое время из этой кучи в этом миксере появится, скажем, ракета?
— Ну… по теории вероятности…
— Нет, даже по этой теории ничего не выйдет. А мир наш есть, и он огромен и чётко собран и сложен. Вселенная безгранична и подчиняется строгим и фундаментальным законам физики. То есть из хаоса частиц и элементов появился этот идеальный в своём многообразии и правильности мир. Ничего в нём случайного или неправильного. Всё движется и работает так, как должно. Всё подчинено законам и правилам. И мне кажется, что есть тот, кто создал его таким. Творец. Высшая раса. Тот, кто стоит над нами, кто управляет и сложил этот сложнейший механизм. Есть вмешательство разумного управления.
3
Беседовать с отцом Дмитрием можно было бесконечно, но в любом материале, как любит повторять наш главный редактор, нужна вишенка на торте.
В этом посте ею станет подъём на поднебесную высоту колокольни Успенского собора и возможность увидеть город с непривычного ракурса и высоты, а ещё услышать звон оттуда, где он рождается.
К слову, подъём едва ли не стал для меня последним, что я сделала в своей бренной жизни. Первую половину ступенек винтовой лестницы я бежала вприпрыжку. Вторую половину я сначала боялась, что не хватит сил добраться до высоты, а потом стала бояться, что вот-вот свалюсь. Лестница к этому моменту перестала кружить винтом и стала практически прямым углом по отношению к стенам и моей физической подготовке.
Странным позже станет факт, что спускаться было гораздо тяжелее. Звонарь (он же истинный завхоз и певчий из церковного хора) Сергей страховал мой отважный спуск и давал практические рекомендации не смотреть вниз и идти лицом к лестнице. Но пока о подъёме.
6
Звук колоколов Свято-Успенского Собора слышен каждое утро, день и вечер над Двиной. В самом соборе он тоже слышен. Отлично он слышен, когда только выходишь на лестницу, ведущую вверх. Но услышать перезвон колоколов, находясь среди собственно них самих — чувство для слуха непередаваемое. Их переливы заполняют полностью всё тело и, наверное, душу.
В тот момент, когда крестный ход где-то далеко внизу двинулся вдоль стен храма, Сергей говорил о колоколах и о том, что нигде в них звонить особо не учился. Очень весёлый и разговорчивый звонарь признался, что в свои 52 года доучивается в семинарии и в церкви нашёл то, чего не мог найти в своей привычной жизни.
7
Колоколами он управлял как… как виртуоз. И даже несколько раз пробил в огромный пятитонный колокол, который всё это время висел прямо над нами.
Впереди долгие выходные. Всем найти себя, веры и душевного покоя.
Текст и фото: Anna Bing
Нашли опечатку? Выделите фрагмент текста с опечаткой и нажмите Ctrl + Enter.