Последний герой: один день защитника Отечества

Вместо пролога

…этот материал не о герое Великой Отечественной войны, хотя и о нём, конечно, тоже. Этот материал скорее о Человеке с большой буквы, последнем герое своего времени. Мужчине, который в свои 92 продолжает бороться и целеустремлённости его остаётся только позавидовать.

Героя мне указали ребята из группы «Беларусь Помнит». Изначально статья задумывалась о том, как живёт ветеран, его воспоминаниях и истории одного из миллионов свидетелей самой страшной из войн. Но этот ветеран ведёт свой последний бой до сих пор.

Виктор Демьянович больше 30 лет занимается тем, что создаёт памятный мемориал павшим воинам в деревне Копти, что под Витебском.

7

Воспоминания

«Там доски были неплотно приколочены. Увидела меня эта девочка, на колени упала, заплакала. Оборванная…».

Ещё одна деталь маленькая с тех далёких предвоенных лет. В фельдшерско-акушерской школе девочек было больше, чем ребят. Ребят нас было несколько человек. Ну, я там как-то симпатизировать стал одной девочке, евреечка она была — Гельман. Началась война. Евреев всех с Витебска согнали, ограду сделали около райисполкома на берегу Двины. Отгородили досками, колючей проволокой, и всех евреев, около 10 тысяч было в Витебске, туда их всех. Они явились по предписанию немецкого командования. Загнали — и всё. Без питания. Без всего. И вот мы с ребятами дней через 10 после оккупации пошли в Витебск.

Ну, пришли. Тут повешенные люди уже на Трамвайной. Там памятничек сделан сейчас. Барак наш горит. Никто костры не гасит, люди там копошатся. Потом Вера, девочка одна из нас, говорит, пойдёмте на другой берег Двины перейдём, там евреев согнали, посмотрим. Пошли мы туда. Ну и надо же, так получилось, что её увидели. А там доски были не вплотную приколочены. Увидела меня, на колени упала, заплакала. Оборванная… Я уже больше не мог, побежал на берег Двины и плакал горькими слезами. Потом патруль немецкий отогнал нас всех оттуда.

Через месяц всех этих евреев через Двину погнали пешком в овраг и там расстреляли всех. И сейчас там курган насыпан и мемориальная доска «Здесь расстреляны немцами 8 000 мирных жителей Витебска». Это всё, что осталось от событий тех дней.

«Сразу перед глазами встаёт, как меня «учили» немцы уважать их достоинство».

Потом началось самое интересное. Начали молодёжь забирать в немецкие лагеря. Я был в трёх лагерях. На «зеркалке», где раньше была зеркальная фабрика (сейчас это начало проспекта Фрунзе). Там немцы сразу сделали для молодежи. Оттуда я убежал на третий день, прибежал снова в Ольгово. Потом опять попал в другой лагерь, из которого убежал. Потом попал в Большие Лётцы, там лагерь был. Туда меня затащили. Ну и оттуда я убежал. Но оттуда, прежде чем убежал, моего товарища там застрелили. И мне угрожал, который стрелял, что и меня застрелит. Мне дали палок по заднице, хорошенько подержали меня. Как разговор какой-нибудь о Лётцах, так сразу у меня перед глазами, как меня «учили» немцы уважать их достоинство.

Убежал я оттуда в партизаны. А в партизанах был в Михаловском лесу бывший председатель сельского совета. Отряд Бирюлина. Ну, я там недолго был. Там блокада была немецкая, население всё убежало в лес. И вот как утро, так они по лесу и пошли. И мы оказались в окружении мирного населения. И там начали их выгонять оттуда, спалили их в землянке (мирное население). Большая землянка была. И дети были, и взрослые. И мы там бегали как зайцы. Оружия у нас почти не было. На 10 человек было 3 винтовки всего. Прижали до того, что я отчаялся. А там линия фронта уже была, заминирована уже и болотистая местность. И я через это минное поле прошёл и к своим попал.

«45-миллиметровая пушка называлась „Прощай, Родина!“»

Там меня направили в лагерь для подготовки. И я оказался уже воином советской армии. Там месяц целый готовили. Стал я уже артиллеристом 45-мм пушки. Недолго я был командиром 45-мм пушки. Называлась она «Прощай, Родина!». Почему такое название? Пехота, когда идёт в наступление, по уставу друг от друга на 9 м. А эта пушка на 5 человек расчёт. Он на руках её тащит, на колёсиках. И тут группа. Целая группа с артиллерией. Артиллерия — хорошая мишень. В первую очередь при наступлении по ней весь огонь идет. Ну и в результате как дало! Командир орудия был где-то метрах в пяти, командовал. Я-то командовал! А ребята вели огонь. И как дало по этой пушке, так весь расчёт у меня под этой пушкой… А командир остался жив.

«Видел эти печи, где жгли людей, и пепел этот видел. Игрушки детские, которых гора целая была среди всего остального».

Участвовал в Сандомирском прорыве. После этого Краков освободили. От Кракова потом Освенцим, 27 января освобождали. Видел там и печи, и крематории. Людей, правда, там часть вывели, часть вывезли немцы, часть там осталась. И видел там эти волосы тюкованные, всё я там видел. Видел бараки, где они там были, вшивые бараки. Это страшное дело. Видел эти печи, где жгли людей, и пепел этот видел. Игрушки детские, которых гора там целая была среди всего, свалены в одно. Страшные картины видел. Это сейчас там сделали этот Освенцим. Посадили деревья. Как музей. Сделали так, что там жить бы и жить. Красиво сильно.

2

После Освенцима и в Бреслау был, и форсировал р. Нейсе, Вислу, Эльбу. В Бреслау меня контузило. Я глуховат с того времени. В Берлине был, в окружении в Берлине был. Там прощался уже с жизнью. В одном доме засели мы, и со всех сторон окружили нас немцы. Старший лейтенант Юкиш говорит: «Вот окно, сиди здесь и никого не пропускай». А там фронтон следующего дома и окошечко. Как немец оттуда лезет, я его сразу стреляю, и он катится вниз. И так много их пострелял. Бежит Юкиш, голова перевязана, кровь течёт: «Держись, сержант, наши на подходе». Слышу — «Ура» кричат.

«Был приказ Сталина относиться к местному населению по-человечески. А если у офицера погубили всю семью, как он мог нормально относиться?»

На первых порах, когда мы перешли границу Германии, дней через 4 или 5 я только двух немцев увидел пожилых. Сидели около дома на скамеечке. Все остальные уходили, убегали, уезжали от наших войск. Лишь бы подальше. Но куда они против быстроты нашего передвижения? Потом всё больше и больше начали появляться, потом оседать начали. И потом уже населения много стало. Относились с очень большой настороженностью. Был приказ Сталина специальный относиться к местному населению по-человечески. Ни в коем случае не принимать чувства мести. Ведь и эти случаи были, когда у человека, у солдата, у офицера дома погубили всю семью. Ну как он мог нормально относиться? Были такие случаи. Быстро информация доходила, что русские не убивают, даже кормят. Даже давали команду подходить к нашим кухням, и их кормили. Детям давали есть. Было много голодных. Война есть война.

(воспоминания записаны Юлией Лицецкой, группа «Беларусь Помнит»).

4

Сегодняшний бой

Война давно окончена, но свой решающий бой Виктор Демьянович всё ещё ведёт.

В настоящем самое главное для ветерана — это открыть и оставить потомкам тот самый памятный мемориал им. Ленинского комсомола в деревне Копти под Витебском.

Вот уже три десятка лет Виктор Демьянович занимается сбором информации о боях в окрестностях Коптей, поиском имён погибших воинов и, конечно, созданием мемориала.

3

В своей брошюре, посвящённой павшим в тех боях, Виктор Демьянович пишет:

«В конце 1943 и до апреля 1944 года к юго-востоку от Витебска шли беспрерывные кровопролитные бои. 12 стрелковых дивизий 33-й армии Западного фронта прорывали глубоко эшелонированную оборону немцев на подступах к Витебску.

23 июня 1944 года 39-ая армия 3-го Белорусского фронта взломала немецкий оборонительный рубеж в операции «Багратион» (Витебское направление) и окружила гитлеровскую группировку в Витебске...

В окрестностях деревни Копти и прилегающих к ней хуторов и деревень в конце 1943 и начале 1944 года шли непрерывные кровопролитные бои. Согласно архивным документам, здесь, на участке длиной 6 км, погибли 11 408 солдат, сержантов и офицеров Красной Армии…».

В настоящее время мемориал насчитывает более 60 памятников павшим воинам. Комплекс посещают и местные жители, и семьи погибших, и различные иностранные делегации. Летом Виктор Демьянович сам проводит экскурсии по мемориалу и увлекает своих слушателей в истории тысяч погибших здесь людей.

В свои 92 года сил и запала у него через край. Он борется за каждый памятник, за каждую плиту, за каждое имя бойца.

5

В последние годы он практически не получает поддержки от властей и государства. Поэтому всё, что мы увидели в мемориале, создано по инициативе Виктора Демьяновича и с помощью абсолютно разных людей — от таких же ветеранов до бизнесменов — людей, которые неравнодушны, помнят и чтят память тех, кто отстаивал эти земли не только в красные даты.

К слову сказать, ребята, с которыми я приехала в гости к Виктору Демьяновичу, тоже приехали не с пустыми руками — я не стану озвучивать суммы, но несколько плит в комплексе будут установлены с их помощью.

В этом и был один из самых трогательных моментов нашей поездки — не в том, что ребята помогли как смогли, а в том, что Виктор Демьянович прямо-таки требовал с них полные ФИО и фотографии, которые потом войдут списком в отдельную книгу о создании мемориала и будут увековечены на Стене славы комплекса среди сотен имён тех, чьими силами комплекс был построен и существует.

7

Ветеран признался, что самое сложное для него — это пройти этапы согласования с исполкомами и другими организациями. Каждый памятник и каждая плитка должны быть установлены только после полного согласования и разрешения Минска и местных органов власти. Это и огорчает ветерана больше всего — волокита и бюрократия крадут время и силы.

Сейчас главным для Виктора Демьяновича является уже практически завершающий этап в комплексе — это «Стена Памяти» — место, где каждый приехавший на мемориал человек сможет оставить крупицу памяти о своём герое войны, чтобы никто не был забыт.

7

Человек из ускользающей эпохи

Он тот самый последний герой. Человек из ускользающей эпохи героев и воинов, которые живут вопреки.

Странным было личное чувство. Ком встаёт в горле, когда слушая истории Виктора Демьяновича, прикасаешься к истории через его награды и рассматриваешь сколы и потёртости на военных орденах, попутно изучая ту самую «географию Европы».

5

Вместо эпилога

…пока мы беседовали с Виктором Демьяновичем, в дверь постучали. Открыли. На пороге стояла дама с сумкой типа «дипломат» и что-то тараторила. Вкратце оказалось, что данная особа ни больше, ни меньше — сотрудник Белорусского республиканского унитарного страхового предприятия «Белгосстрах» — страховой агент, если короче.

Она прямо с порога заявила, что пришла получить с Виктора Демьяновича за «обязательное страхование... (неразборчиво) частной собственности». Пришла невовремя: гостей у Виктора Демьяновича была полна горница, и гостей, несколько ошарашенных таким агрессивным маркетингом «Белгосстраха».

На вопросы «Зачем?», «От чего?», «От кого?» и так далее женщина отвечала лишь одно: «Я просто страховой агент „Белгосстраха“ — требуется заплатить!».

Виктор Демьянович тоже активно участвовал в этой истории и уточнял, почему он должен платить, если с него никогда никаких плат не взымали, собственность его личная, частная, и никому за неё ничего не должен, а ещё ему много лет назад говорили, что он как ветеран освобождается от всех этих государственных поборов.

3

Агент тем временем заполняла квитанцию на 12 с копейками рублей. Подсунула договор, который принесла сама и который Виктор Демьянович увидел впервые и не подписывал…

«Меня никто не предупреждал, я вообще пятый день работаю»

Мы ознакомились с договором и сказали «Окей, Гугл...». Гугл законы знает лучше агентов «Белгосстраха». Женщине показали выдержки из Президентских Указов, в которых русским по белому… ну вы поняли.

«Меня никто не предупреждал, я вообще пятый день работаю, начальника нет, БТИ выдаёт нам списки, и мы идём... я ж не знала, что он — ветеран (упоминалось и не раз), не знала, что ему платить не надо, бывают и ошибки...».

До этого женщина сотню раз повторила, что представляет государственную «республиканскую» организацию, а не какую-нибудь шарашку, и ей можно доверять, но как оказалось, сотрудник одной из крупнейших организаций республики законы этой самой Республики не соблюдает.

4

Женщина не смогла ответить на элементарный вопрос «От чего страховка?». Размытый ответ «от во-о-о-обще всего» очков надёжности ей и «Белгосстраху» не добавил…

В случае Виктора Демьяновича эта ситуация разрешилась благополучно. Он написал официальный отказ, в котором обратился к товарищу Барану — начальнику страхового агента — и напомнил об Указе Президента с указанием пунктов и подпунктов. Но даже в Коптях есть ещё пара ветеранов ВОВ. Кто поможет им отбить эту подачу со стороны «Белгосстраха», который у себя на офсайте гарантирует (цитата): «высокое качество обслуживания и индивидуальный подход»?

Текст и фото: Anna Bing

×××

В конце всё же скажем, что помочь Виктору Демьяновичу довести до конца это дело может каждый. Помощи много быть не может, а официальное открытие мемориала запланировано на 9 мая 2018 года.

Если кто-то чувствует в себе желание пообщаться и силы для помощи — найти ветерана очень легко. Он рад всем гостям, с радостью поделится своими планами и расскажет о войне. И взрослым, и детям.

9 мая (как и 23 февраля) — это красивая дата, а память должна быть вечной. С праздником вас, защитники Отечества! И спасибо.

Нашли опечатку? Выделите фрагмент текста с опечаткой и нажмите Ctrl + Enter. Хочешь поделиться тем, что произошло в Витебске? Напишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро.