Мамы без детей, жёны без мужей: специальный репортаж Vitebsk.biz из женского ЛТП

21 сентября 2016 в 14:59
Поделиться
Класснуть
Отправить

Прежде чем попасть внутрь, мне пришлось отдать паспорт, положить мобильный в специальную камеру и сдать свой рюкзак. С личными вещами внутрь нельзя — такой порядок. С собой у меня осталось только то, что было на мне, и моя фотокамера.

Это место знакомо многим. Большинство витебчан его видели, когда проезжали или проходили мимо и, наверняка, поглядывали на неприступную стену сплошного забора. Раньше здесь была колония для малолетних преступников, но так как нужды в исправительном учреждении такого типа не осталось, то колонию переформировали, немного перестроили, и теперь на улице Гагарина находится лечебно-трудовой профилакторий №9, в народе просто ЛТП. Вообще история Витебской трудовой воспитательной колонии начинается 18 декабря 1947 года. А официально ЛТП было сформировано 27 июня 2014 года.

В Беларуси всего три ЛТП для женщин. Сегодня на территории в 5 гектар (именно столько занимает витебский ЛТП) находится приблизительно 560 женщин в возрасте от 18 до 55 лет.

«Большинство тех, кто здесь находится — матери».

Чтобы попасть сюда, надо всего лишь три раза в течение года оказаться в поле зрения милиции за пьянство, наркоманию и плохое отношение к собственным детям.

Практически все женщины, находящиеся здесь, — матери. У большинства из них дети находятся в приютах и под опекой новых семей, чьи-то дети ждут своих матерей дома под присмотром бабушек, дедушек и изредка — родных отцов.

У ворот ЛТП меня встретили несколько людей в военной форме; я сразу спросила, обращаясь ко всем, испытывают ли они какую-то жалость или сострадание к своим подопечным. Все как один улыбнулись, и я услышала:

Вот Вы сейчас посмотрите на них, а потом мы у вас спросим про жалость и сострадание.

Экскурсию по этому закрытому от посторонних глаз месту мне проводил лично начальник ЛТП, полковник Курко Николай Александрович.

Как правильно называть тех, кто здесь находится? — я аккуратно подхожу к теме.
Гражданки, просто гражданки, — ответил Николай Александрович. — Они не заключённые, здесь не тюрьма, это просто профилакторий.
Тем не менее, их свобода ограничена…
Они находятся здесь на трудовом перевоспитании по решению суда и нельзя сказать, что их лишили прав. Они, в отличие от заключённых, имеют право голосовать, например. Здесь они также свободно перемещаются. Но выйти отсюда они не могут. Только в сопровождении на работу в городе или в самых экстренных случаях, например, если вдруг понадобится срочная операция.
А как работают гражданки?
По-разному. Кто-то работает прямо на территории ЛТП. У нас есть своё производство: пошив одежды и производство тарной продукции. Ещё есть гражданки, которые работают на кухне, в прачечной, убирают территорию — они не покидают профилакторий до конца срока.
Какой срок они могут получить?
Срок всегда один — год. Но некоторые выходят досрочно за хорошее поведение, а некоторые задерживаются на более длительное время за плохое.

Первым пунктом экскурсии стал клуб. Он сразу попадается на глаза после пересечения КПП. В момент посещения внутри клуба было пусто — все гражданки на работах.

«У нас здесь и актрисы свои, и поэтессы, и музыканты».
Для кого клуб? — рассматриваю я зал.
Многие наши женщины с радостью участвуют в культурной жизни ЛТП, — подключается к беседе молодая и приветливая заведующая клубом, которая сразу начинает показывать мне стенгазеты с отчётами о проведённых мероприятиях. — У нас проходит очень много мероприятий.

С фотографий на стенах смотрят женщины с микрофонами, гитарами, спортивными снарядами и в причёсках.

Мы и конкурсы красоты проводим, и конкурс «А ну-ка, девушки!», и спортивные соревнования тоже, — завклубом показывает фотографии. — У нас есть и актрисы, и певицы, и поэтессы свои, и музыканты.
То есть им самим это нужно? — интересуюсь я.
Конечно! — улыбается женщина. — Это помогает им социализироваться и правильно проводить время. Многие из них действительно талантливы. Такой досуг необходим!

Я соглашаюсь и улыбаюсь, рассматривая фотографии на стендах.

В День матери мы ещё ездим с ними в детский дом. Часто посещаем с концертами дом престарелых в конце Фрунзе, — продолжает заведующая клубом.

Из клуба Николай Александрович повёл меня в одно из «общежитий». Всего на территории ЛТП их два. На подходе нас замечают гражданки — и все сразу встают и здороваются.

Почему они встали? — спрашиваю я.
Дисциплина, — улыбается он. — Здесь одно из основных правил — дисциплина. Это не моё личное требование, это всё прописано в нормативах по содержанию.

И дальше, где бы мне ни шли, все попадающиеся на пути гражданки вставали, если сидели, и обязательно здоровались. Дисциплина железная.

«Здесь для них роскошь. У себя дома они чистых наволочек и подушек не видят».

В общежитии тихо и почти пусто. В коридоре стоит дежурная — девушка из гражданок. Остальные сейчас на работе. Жилые комнаты кажутся пустыми и настолько чистыми, как будто в них никто не живёт. Я иду мимо двухъярусных кроватей и отмечаю прямо армейский стиль заправленных коек.

Вы только не думайте, что мы специально так всё подготовили, — ловит мой удивлённый взгляд Николай Александрович. — Дисциплина же. Никаких личных вещей и ничего лишнего у них здесь быть не должно. За порядком они обязаны следить сами. Для многих из них даже такое проживание — это роскошь.
Почему?
Потому что у себя дома они чистых наволочек и подушек не видят, — чётко проговаривает начальник ЛТП. — Здесь пусть и не дом, но, поверьте, условия лучше.

Пока мы движемся в сторону столовой, мне показывают храм, расположенный на территории. У меня нет платка, поэтому я не рискую смущать местную паству и заходить внутрь.

Конечно, это не собор с куполами и крестами, но всё, как требует церковный канон — рассказывает мой экскурсовод.

От церкви идём в столовую. Здесь просторно, светло, чисто и пахнет едой. Заведующая столовой отказалась фотографироваться, но зато с удовольствием показала кухню и блюда, которыми кормят гражданок.

Николай Александрович вместе со мной заглядывает в огромные кастрюли и снова напоминает мне, что далеко не каждая из них за забором питалась так дома. Я молча соглашаюсь.

«По лицам трудно возраст определить: алкоголизм не молодит и не красит».
А какой возраст у ваших гражданок?
От 18 до 55 лет, после 55 закон не позволяет здесь размещать женщин. Но вы на лица не смотрите. По ним трудно возраст определить: алкоголизм не молодит и не красит.
А самой молодой сколько?
Из тех, кто у нас сейчас, самая молодая родилась в октябре 1995 года. То есть ей ещё и 21 года нет.

Такой ответ меня несколько озадачивает и я ненадолго замолкаю, тем более, меня уже привели посмотреть банно-прачечный комплекс.

Здание новое, здесь у них всё: баня, прачечная, парикмахерская (стригут гражданки друг друга самостоятельно). Работают здесь тоже сами.

В медчасти нас встречают врачи. Есть всё: от стоматологического кабинета до рентгена.

Производственная зона встречает стрекотанием швейных машинок. Как только я начинаю снимать, многие женщины отворачиваются от камеры и прячут лица. Фотографировать можно только с их согласия. Стеснение объяснимо — не каждая готова попасть в прессу из ЛТП. Как мне сказали сотрудники профилактория, есть женщины, которые для своих детей и семей сейчас где-то на заработках — легенды, чтобы, наверное, чистоту образа матери и жены не нарушать. Их право.

Люда

Тех, кто прячет лица и просит не снимать, кстати, оказывается большинство. Перед каждым щелчком затвора Николай Александрович спрашивает, не против ли они того, чтобы их сняли. Поэтому, обладая правом отказа, Люда сказала: «Не надо меня снимать».

«Муж сейчас со мной не разговаривает. И я его понимаю».

Люда — это одна из гражданок. Ей 45 лет, она приехала сюда из-под Минска. Дома её ждёт муж и трое детей (22, 12 и 8 лет). Она согласилась немного рассказать о себе и пришла на разговор в белой мастерке и с очень грустным лицом. Мне показалось, что ей действительно стыдно за то, что она находится здесь уже 7 месяцев. Осталось ещё три — и она сможет вернуться домой.

Кем Вы работали до того, как сюда попали? – спрашиваю я её.
Электромонтёром. Здесь работаю на территории табельщицей, — скромно улыбается она.
Ваша семья знает, где Вы сейчас?
Знают, да… — задумчиво отвечает она. — Муж и дети в курсе.
Как Вы сюда попали?
Ну как… Выпивать стала много — вот и попала. Но мне правда стыдно. Перед детьми и мужем.
Муж пьёт?
Нет, — замахала головой Люда. — Не пьёт. В смысле, пьёт, как и большинство мужчин, — в праздники. Он сейчас с детьми. Со мной не разговаривает…
Совсем?
Да, и я его понимаю, — отвечает Люда и начинает тихо-тихо плакать, стараясь быстро вытирать слёзы, наверное, чтобы я не успела их заметить.
Какие планы на жизнь, когда выйдете?
Вернуться домой и никогда больше сюда не попадать, — быстро отвечает она. — Пить больше не буду.
Вы в первый раз здесь?
Да, в первый. Я уже всё поняла и очень хочется начать всё сначала. Очень соскучилась по детям. И даже не хочу думать о том, каково им сейчас знать, что их мать здесь. У нас же свой дом, муж работает, старший сын работает. Всё есть…

Люда плачет, уже не переставая, и я теряюсь.

А кто виноват в том, что Вы начали так пить?
Никто не виноват, сама виновата. Как-то всё глупо: там компания, тут повод, после работы зовут…

Люда уже закодировалась и, как мне показалось, искренне отвечала на вопросы. Ушла она в слезах. А потом её место заняла Катя.

Катя

Ей 33 года, и дома её никто не ждёт. Несмотря на то, что она дважды мама. Катя не возражала против фотографии и бойко отвечала на все мои вопросы без лишних эмоций и слёз.

«Я из хорошей семьи. Никогда ни в чём не нуждалась. Пить начала, когда свёкор убил свекровь».
У меня двое детей: мальчику 11 и девочке 10 лет. Они уже семь лет живут с опекунами, — сразу сообщила она мне.
Опекуны — ваши родственники?
Нет, посторонние люди. Но они разрешают мне детей навещать у себя. Дети знают, что я их родная мать.
А как всё началось, Катя?
Началось всё, наверное, оттого, что мне всё было можно. Я из хорошей семьи. Никогда ни в чём не нуждалась. Родители — хорошие люди, сейчас в разводе, мать второй раз вышла замуж, когда я ещё подростком была. Но внимания и всего такого мне хватало. Потом я начала с парнем жить у его родителей. Пить начала, когда свёкор убил свекровь. Он пил иногда, потом бросался на неё. Она золотая женщина была. Не пила, работала, мне помогала с детьми — они тогда ещё маленькие были, около двух-трёх лет. И вот её не стало, их отец исчез, а я осталась одна с ними… Знаете, наверное, я не была готова к такой ответственности. Начались гулянки, друзья, выпивка… Затем у меня забрали детей. Но мне тогда казалось, что это ничего страшного и я в любой момент смогу их вернуть…
Значит, Вы уже не в первый раз здесь?
Во второй.
И сколько прошло времени между первым и вторым разом?
Год и два месяца. Но я работала после первого раза. Смотрителем на кладбище. Опять пить начала…
И сколько Вы уже здесь во второй раз?
Десять месяцев. Обязательно верну детей.
А Вам не кажется, что те люди, которые их воспитывают уже семь лет, тоже считают их своими, и для детей они — не чужие люди?
Я понимаю это, но это же мои дети.
Почему Вы так… Как-то недоверчиво слушали эту Катю? — спрашиваю я у Николая Александровича, когда она уходит.
Потому что мне сложно ей верить. Если бы Вы здесь поработали и получше узнали их всех, то тоже бы сомневались. Хотите, я Вам позвоню, если она вернётся?
Каковы шансы на их возвращение?
К сожалению, большие. Они все плачут, вспоминают о детях, когда сюда попадают. А потом…
«Они выходят за ворота, там их встречают с пивом, и они тут же пьют».
А Люда? Мне показалось, что она говорила честно…
Люда, может, и правду говорила, да и попала она сюда уже в достаточно зрелом возрасте. Есть те, кому одного раза хватает, и потом их не тянет больше в сторону стакана. Но это единичные случаи. А большинство, я повторяю, только красиво говорят. Не раз наблюдали, как они выходят за ворота, их там встречают уже с пивом — и они пьют, не отходя от «кассы». Даже по тому, как они ведут себя здесь, многое можно сказать. Есть те, кто получает свою зарплату и умудряется откладывать детям что-то помимо алиментов, которые у них высчитывают, потом просят найти им нормальную работу, иногда с проживанием помочь. Есть такие — и это хорошо, значит, не зря они здесь этот год провели, не зря мы работаем. Они выходят и действительно начинают новую безалкогольную жизнь. Но большинству всё равно. Они здесь подлечились, отдохнули от запоев и снова вернулись к своим сожителям-собутыльникам.

Пока мы говорили с Николаем Александровичем, на территорию ЛТП приехали священники из местного храма. Я хотела встретиться с ними, чтобы задать всего один вопрос. И вот передо мной отец Иоанн и отец Павел.

Я уже спрашивала у сотрудников, теперь спрошу у вас: что вы испытываете по отношению к гражданкам здесь?
Сострадание, — не задумываясь, отвечает отец Иоанн.
А зачем здесь храм?
Иногда люди приходят в веру и в таких местах, — снова отвечает отец Иоанн. — Это наша обязанность — помогать им. Каждый помогает по-своему. Врачи лечат лекарствами, а мы словами, молитвами. Приход здесь небольшой, всего человек пятьдесят женщин регулярно посещают нашу церковь, но я буду счастлив знать, что достучался хотя бы до одной.
А как Вы относитесь к тому, что они из-за пьянства оставили своих детей, свои семьи?
В этом нет ничего хорошего, но у всех есть шанс исправиться. Важно, воспользуются ли они им.

Территорию ЛТП лично я покидала с каким-то двояким чувством. Как будто увидела изнанку жизни, которая ещё не самый край, но ближе уже некуда. Каждый встречал «весёлые компании» на лавочках, у магазинов — и вот то место, куда может привести такое веселье.

Так много стихов, песен, полотен и фильмов посвящено женщине. Женской красоте, любви, женщине-матери, женщине-жене и подруге. И ничего не сказано про тех женщин, которые в погоне за собственным призрачным удовольствием ломают сразу несколько жизней: свою, своих детей, своих близких. Им стыдно, им неловко, им хочется увернуться от камеры здесь, но им легко поднимать тосты в своих компаниях. Впрочем, это лишь рассуждения.

Всем уюта, счастья и тёплого сентября.

Текст и фото: Anna Bing. Vitebsk.biz выражает благодарность за помощь в создании материала Управлению департамента исполнения наказаний Республики Беларусь по Витебской области и лично начальнику ЛТП №9 Курко Н.А.

Нашли опечатку? Выделите фрагмент текста с опечаткой и нажмите Ctrl + Enter. Хотите поделиться тем, что произошло в Витебске? Напишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро.

19 комментариев
Сумеречная Искорка
21 сентября 2016 в 15:38
Очень интересная статья! Здоровья всем и не дай Бог кому-то увидеть Ту сторону
Анастасия Бородина
21 сентября 2016 в 15:56
И правда очень интересно!
Екатерина Булыго
21 сентября 2016 в 20:26
Спасибо автору за интересную статью!)
Настя Воронько
21 сентября 2016 в 21:02
Понравилась статья. Прочитала все до каждой запятой. Правда жизни :с
Катерина Пискунова
21 сентября 2016 в 22:07
Статья интересная, но не по себе как-то. Увы, но большинство из них увидят выход на дне стакана и снова будут вхожи в данное заведение.
Анастасия Гулейчик
21 сентября 2016 в 22:26
Интересная статья.Дочитала до конца.
Dzianis
21 сентября 2016 в 22:35
На предыдущей работе у нас работали ЛТП-шники и женщины, и мужики. Так вот, большинство из них были не совсем конченные и потерянные для общества люди. А были такие, которые сочковали, напивались и работали из-под палки. Было такое ощущение, что они никогда не исправятся и жизнь их ничему не научила.
Светлана Вальвачёва
22 сентября 2016 в 00:26
Спасибо, Анна! Статья - открытие для меня, не знала, что есть такое заведение и столько много "пациентов". Хотелось, чтобы пропала нужда в исправительном учреждении такого типа, как с предыдущими "пациентами" - малолетними преступниками. Кто следующие? Интернет-игро-зависимые?)))
Новые Горы
22 сентября 2016 в 07:07
С интересом прочитала!
Татьяна Дворянова
22 сентября 2016 в 08:18
Да,познавательно..но как же обидно,что большинству женщин это не помогает. Отсидели и за старое..
Анна Новицкая
22 сентября 2016 в 13:35
Действительно... двоякое чувство вызывают гражданки, но в то, что женщина, попадающая сюда не в первый раз, исправится-- не верится!
Нел Вик
31 мая 2022 в 11:27 ответ Анна Новицкая
Анна, не исправится, для этого должно быть много составляющих, а их нет...
Sterh
9 июля 2017 в 14:04
То что мужчины бросают семьи, бухают , не платят алименты , а женщина - мать и значит у неё, по этой причине , почему то больше прав -стереотипы совка. Европа ратует за гендерное равенство, наши дамы тоже хотят одинаковых прав. Вот Вам правда , как она есть . И это верхушка айсберга, основная масса бухает дома , не работает, просто в силу закона или жалости их сдать труднее , чем мужиков . Ну и закон все ещё на стороне матери, но ситуация потихоньку меняется.
id40101
30 ноября 2017 в 15:08
Это до чего опуститься нужно женщине, чтобы у нее отобрали детей?
Виктория Викторовна
14 июня 2022 в 10:11 ответ id40101
id40101, пить, не работать, не платить за коммуналку, дождаться, когда отрубят свет и газ и из-за этого детей изымают из семей....к сожалению, по долгу своей предыдущей работы мне доводилось видеть много таких женщин, и о детях они не думают совсем....
id40101
18 июня 2022 в 13:10 ответ Виктория Викторовна
id7226, очень страшно, когда дети не нужны матери :(
Аноним #0a5
3 января 2018 в 08:47
Спасибо за статью!
Аноним #d9d
28 ноября 2018 в 09:18
Есть случаи,что туда попадают обычные люди с помощью участкового по просьбе родственников,но не близких.К примеру,развести мужа с женой.Мой случай.Жену забрали.Но,я её ещё больше буду любить!!!!!
Нел Вик
31 мая 2022 в 11:25
За десять лет, что наша фирма предоставляла рабочие места представительницам ЛТП, только две вернулись к нормальной жизни и вернули себе детей! Для этого они расстались со своими "друзьями"-собутыльниками, поменяли место жительства!