Квартирный вопрос: об арендодателях

Недавно здесь была авторская колонка с подробным разбором квартирных интерьеров и как от них зависит уют. А я хочу сказать, что уют во многом зависит от владельца квартиры. Понятно, что речь идёт о том, когда вы эту квартиру снимаете.

Думаю, что многие из нас прошли через свои съёмные комнаты-квартиры и у каждого в запасе есть свои истории. Я не исключение. В годы ранней юности и первой молодости пришлось пожить на съёмном... Были и комнаты в коммуналках — там вообще хоть книги пиши с историями. Были и квартиры, и даже что-то вроде барака, правда недолго. Я человек от природы коммуникабельный, общительный и в целом приятный. Поэтому конфликтовать со мной трудно.
С большей частью соседей-арендаторов по итогу сложились хорошие отношения. Сейчас я подросла и сама сдаю пару квартир — вроде никто не жалуется. В обоих случая квартиранты уже стали почти близкими людьми. Идеально. Но...

Вспомнился один арендодатель, у которого пришлось снимать квартиру в студенчестве. Наши квартирно-финансовые отношения были крайне непродолжительными. Но его я запомнила навсегда. Потому что человек он был, мягко сказать, уникальный. Квартиру он сдал легко, а вот съезжать нам пришлось фактически под охраной.

Пришло время поделиться воспоминаниями об Олеге — так его звали. Точнее его звали Олежка. Он сам нам так представился. Мы искали квартиру с подругой-однокурсницей в славном Новополоцке. Это был закат нулевых и уже не первое съёмное жилье. Олежку нам подсуетила соседка из прежней комнаты. Сказала, что «нормальный парень, ищет девочек для сдачи квартиры».

Квартира была однокомнатная, очень чистая и опрятная. Олежке она досталась от покойных родителей. Ремонт, как вы понимаете, был такой... бабуля-стайл. Но на дворе зима, денег не сказать чтоб много, от универа недалеко — мы пошли на знакомство.

Нам тогда было по 18 лет и почему-то не показалось странным то, что взрослый мужчина 34-ех лет представился Олежкой. Сейчас, когда я сама дошла до возраста Олежки, меня бы такое напрягло и скорее всего я бы от квартиры отказалась, но мы были молодые и весёлые и Олежка нас не сильно смутил.

Выглядел Олежка как... как Олежка. Высокий, очень худой. Впалые щёки и такие же впалые глаза. Нам он сказал, что ему нужны деньги — поэтому квартиру он сдаёт, а сам занимает койко-место в общежитии. Хозяин-барин. Квартира в целом нам понравилась. Мы хлопнули ресницами и въехали.

Главным условием Олежки по съёму жилья было «Не водить перцев». Это цитата. Столько лет прошло, а слова эти до сих пор у меня в ушах голосом Олежки. Мы похихикали и пообещали, что перцев водить не станем. Ну конечно, Олежка, мы же не 18-летние студентки, а 65-летние монашки...

Съехали от Олежки мы через две недели. Но я забежала вперёд.

Первые звоночки начали звенеть, когда Олежка покинул апартаменты, получив деньги вперёд и переписав наши паспортные данные.

Мы принялись обживать квартиру и... что-то было не так. Вот не так и всё. Во-первых в однушке было очень много зеркал. Разных. Больших и маленьких. Чтобы ты не делал, в какой бы части квартиры не находился — ты видел своё отражение. Какой-то дискобол, а не квартира.

И в ней, несмотря на чистоту было неуютно. Не уверена, что меня кто-то поймёт, но у меня и моей подруги было постоянное ощущение постороннего присутствия. Не смейтесь, я не о привидениях и барабашках. Просто атмосфера квартиры была какой-то напрягающей. Мы с первого дня не оставались в ней по одной. И даже спали на одном диване, несмотря на то, что в квартире их было два. Жуткая, просто дико жуткая квартира. До сих пор ни с чем подобным в жизни не сталкивалась.

Даже наши друзья, которые приходили в гости с порога говорили о том, что в квартире неприятно находиться...

Но рассказ не о энергиях, а об Олежке.

А Олежка решил, что квартиру он сдал, но имеет полное право приходить каждый день. Именно каждый.

Ключей у него не было, поэтому каждый день он приходил, понимал, что нас нет дома и оставался ждать в подъезде нашего возвращения.

Не важно во сколько мы возвращались — в 7 вечера или в 11 — он всегда дожидался. Сначала он вроде как приходил «с поводом». То веник принесёт, то шторы какие-то, то китайский радиоприёмник, то с отвёрткой придёт типа что-то закрутить. Первые дня три нас это беззаботно веселило. А потом стало очень сильно напрягать. Потому что он заходил в квартиру, пару раз крутил что-то отверткой и вступал с нами в разговоры.

Это я сейчас умею закрывать двери и прямо говорить людям, что не хочу с ними общаться. Но тогда... Он взрослый мужчина, мы две позавчерашние школьницы. Хамить так открыто не решались. Олежка этим пользовался.

Просто сидел с нами вечера и удалялся. Это был первый флажок, который он переполз.

Вторым стало то воскресное утро. Было часов 8 утра, если не раньше. Мы с подружуней мирно спали. Настойчивый стук и звонок в дверь. Подруга сонно потопала открывать. На пороге стоял Олежка и какая-то дама неопределённого возраста, но точно уже пенсионного.

— Это моя крёстная мама, — сказал Олежка. И они оба, даже не разуваясь встали в дверях комнаты.

Мы в непонтяках с подругой сидим на диване. В пижамках и с вопросом в глазах: «Какого банана, Олежка?».

Тётенька что-то щебетала о том, что морозы, что она специально приехала из какой-то деревни на нас посмотреть. Что Олежка — мечта любой. У него и руки есть, и квартира. А на кого учитесь? А откуда сами? А почему ещё спите? Поздно вчера легли?.. Ну и в таком же ключе ещё с сотню анкетных вопросов.

Олежка стоит смотрит на нас. Улыбается. Тётя-крестная говорит не затыкаясь. Мы чувствуем себя феноменально некомфортно. Теперь Олежка не один — он пришёл с поддержкой.

Примерно полчаса таких вот диалогов и тётенька громким шёпотом уточняет у Олежки: «Какая из них?». Олежка блаженно улыбается и махает головой в мою сторону. Тётя одобрительно кивает и смотрит на меня глазами, а как будто бы в прицел:

- Деточка, а ты замужем?

Отвечаю, что как бы вот уже да. Тётенька искренне расстраивается. Олежка перестаёт улыбаться. Ворох вопросов почему так рано руку и сердце отдала непонятно кому, зачем спешить, хорошо ли живём и когда развод.

Здесь мог бы быть занавес. Но это только первое действие.
Теперь второе: те же и Олежка.

Когда на меня махнули рукой — переключились на мою подружку. Замужем ли она — ну а вдруг. А она тоже замужем. Счастлива. Разводиться не планирует.
Ну и что, что 18 лет? В самый раз — че в девках сидеть?

Примерно к половине десятого утра мы поняли, что нас пришли сватать. Ну одну из нас точно.

После провала этой операции, тётенька ещё что-то пощебетала, а потом её взгляд упал на прям-таки иконостас на окне комнаты. Куча икон и каких-то свечей-лампад стояли в углу подоконника ещё до нас. Мы не трогали и внимания не обращали.

Тётя кивает Олежке:

— А это ещё от того?... (неразборчиво).

Олежка молча кивает. Тётенька резко подрывается, скомкано прощается и они оба покидают квартиру.

Третий флажок Олежка отмахнул, когда в окно подъезда — все же помнят, что он ждал нас вечерами — увидел, что мы в компании парней зашли в соседний подъезд. Так сложилось, что наши друзья-парни снимали квартиру в соседнем подъезде и мы часто ходили друг к другу в гости...

Олежка, не знаю как, вычислил квартиру ребят. Позвонил, зашёл и сказал, что мы с подружкой что-то вроде шлюх. Типа был же уговор — никаких перцев. А ещё вообще он наших мужей найдёт и им всё расскажет.

Олежку из квартиры попросили в грубой форме наши друзья. Олежка такую форму не понял. Каюсь, что потом его попросили уже буквально вытолкав за дверь.

Потом он даже звонил владельцу этой квартиры и жаловался...

Дальше Олежка стал просто исключительно невыносим. Он караулил и утром, и вечером. Пытался что-то говорить. Пугал, запугивал, просил по-хорошему и по-плохому быть «хорошими» и пускать его в квартиру.

Без сопровождения мы уже не перемещались. За нами заходили ребята, ребята же нас провожали. Они же регулярно просили Олежку отвалить «от девок».

Около недели продолжалась эта драма и её участники синхронно решили — пора кончать. Олежка вломился в квартиру ровно в тот момент, когда друзья выносили наши сумки. Мы решили съехать тихо и ничего ему не говорить. Потому что ну невозможно же...

Я помню как он сначала побелел, потом покраснел, а потом сказал что никого из квартиры не выпустит пока не проверит всё-всё-всё. И он начал проверять. Наши друзья сказали: «Уходим, не обращайте внимания...». Мы уходили, а в спины нам летели проклятья (я не утрирую, он прям проклинал), что-то из посуды, он начал громить свою же квартиру и чему-то был сильно зол.

Больше мы Олежку не видели никогда, слава богу. Это даже несмотря на то, что Новополоцк очень маленький город. От него мы съехали в совершенно убитую тихим алкоголиком Пашей малосемейку. Пашина племянница (она же и подсунула нам Олежку изначально) дала нам адрес, ключи и сказала, что Паша в деревне на ретрите пытается бросить пить. Мы получили полный карт-бланш на крохотную квартирку: Пашу видели только на фотографиях из его дембельского альбома. Несколько недель мы выносили мусор — тонны мусора, потом что-то переклеили, что-то перекрасили, до состояния почти новая отмыли кухню и ванну... И вы знаете, несмотря на это, Паша был ну вот идеальный арендодатель.

Нашли опечатку? Выделите фрагмент текста с опечаткой и нажмите Ctrl + Enter. Хотите поделиться тем, что произошло в Витебске? Напишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро.