Ещё
- Кафе
- Рестораны
- Салоны красоты
- Парикмахерские
- Автосервисы
- Автозапчасти
- Турфирмы
- Такси
- Прокат авто
- Медицинские центры
- Оптика
- Стоматологии
- Одежда
- Детские магазины
- Обувь
- Мебель
- Окна
- Двери
- Натяжные потолки
- Кондиционеры
- Тренажерные залы
- Фитнес-клубы
- Обучение, курсы
- Лазертаг
- Свадебные салоны
- Доставка воды
- Бани и сауны
- Бассейны
- Копицентры
- Автошколы
- Агентства недвижимости
- Ремонт мобильных
- Ритуальные услуги
- Стройматериалы
- Ворота
- Цветы
- Реклама
- Прокат
- Базы отдыха
- Гостиницы
- Достопримечательности
- Кинотеатры
- Шины
- Ковры
- Ломбарды и займы
Проект «Імя». Евгений Половинский. Художник, который делает города живыми, а людей счастливыми
Проект «Імя» — про интересных людей, которые живут рядом с нами. У них самые разные профессии, биографии, характеры. Но объединяет их одно: желание действовать и умение творить. Эти люди сами создают своё имя, хоть и не всегда стремятся к публичности. Это — мотивирующие истории про тех, кто не лежит на диване и не мечтает о счастье, а берет и что-то для этого делает. Такие люди — «наше всё». Именно на них держится мир и всё самое доброе в нём.
Евгений Половинский — автор интерактивных уличных арт-объектов. Это он когда-то придумал скамейку-«Сидейку» и «поселил» в фонарях весёлого маленького человечка «Дядю Витю». В уходящем году художнику удалось реализовать в Витебске ещё два интересных проекта — «Крылатые качели» и «Вежливый фонарь». Так что, если вы «здоровались» с фонарём на улице Крылова, считайте, что знакомы с автором через одно рукопожатие.
А ещё, и лично для меня в первую очередь, Евгений Половинский на протяжении 10 лет был тромбонистом кабаре-бенда «Серебряная свадьба». После он организовал «Оркестр дыхательной перспективы «Смена». А сейчас дирижирует в симфоническом оркестре областной филармонии, для души.
Мы встретились с Евгением в одной из уютных витебских кофеен с видом на ратушу, много говорили о музыке, родном Витебске и о жизни.
— Кем вы мечтали стать в детстве?
— Водителем городского автобуса, как сосед с 1-го этажа. Это казалось чем-то волшебно-загадочным. Однажды я даже напросился в рейс и проехал с ним по кольцу, завороженно наблюдая, как он нажимает на какие-то кнопочки, а двери сами открываются и закрываются.
— Но стали профессиональным музыкантом, а это никогда не бывает вдруг.
— Рядом с моим детским садом располагалась музыкальная школа. Туда ходили какие-то странные дети с чемоданчиками вместо портфелей. Я говорил родителям, что хочу учиться именно в этой школе, даже не понимая, что она музыкальная. Всё из-за загадочных чемоданчиков. И меня туда отдали. Папа был баянистом-самоучкой, что определило выбор инструмента. В духовом оркестре при школе я играл ещё и на тромбоне. Окончил музыкальный колледж, затем Белорусскую государственную академию музыки.
— Когда музыка принесла первые деньги?
— Играли с ребятами в переходах. С удовольствием пели Цоя, «Сектор Газа». Это тоже была своеобразная школа. Каждый артист должен через такое пройти. Если ты не готов показать своё творчество на улице, возможно, ты не совсем музыкант, и лучше заняться чем-то другим.
— Уже через пару лет после консерватории вы попали в «Серебряную свадьбу». Это ведь большая удача для молодого музыканта.
— Меня рекомендовали туда как весёлого парня, им как раз не хватало безумного тромбониста. Одна репетиция — и гастроли. За 10 лет мы объехали полмира: Европа, Америка, Украина и Россия вдоль и поперёк по несколько раз. Там в основном и зарабатывали. В Беларуси выступали за символические деньги: как же не играть на Родине? Хотя, честно говоря, особенно ничего мы и не заработали. Просто кайфовали. Например, нам никогда не удавалось уложиться в стандартные для любого концерта полтора часа. Однажды на дне рождения какого-то клуба выступали аж 4 часа 40 минут.
— Скучаете по тем временам?
— Больше всего мне не хватает серьёзных музыкальных разговоров. Мы обсуждали, куда двигаться, как организовывать музыку. Сколько споров было! Многим хотелось иметь лидера, который чётко определял бы, что и как делать. Бенька [солистка «Серебряной свадьбы» — прим. автора] наотрез отказывалась от такого статуса, хотя всё, что от неё исходило, мы воспринимали как святое и непререкаемое. Но со временем каждый сам нашёл для себя нишу. Я был силён в нестандартном классическом подходе к организации музыки; барабанщик мог то, чего вообще больше никто не мог; гитарист концептуально мыслил; Бенька приносила гениальные идеи, вокруг которых мы плясали. Проект развил меня не только как музыканта, но и как человека. Кабарешная история — это не только о музыке, но и о тонком чувстве жизни, умении быстро, практически сиюминутно реагировать на события. Ты постепенно начинаешь переоценивать жизнь, понимаешь, что в ней по-настоящему важно.
— Несмотря на то, что «Серебряную свадьбу» практически не показывали по телевизору, вы были популярны.
— Скорее, популярны в узких кругах. Мы и не стремились к медийности. У нас были свои зрители, а других нам и не надо было. Узнавая о «Серебряной свадьбе», они рассказывали о ней друзьям и приводили их на концерты. Сарафанное радио — лучшая реклама. Я и сейчас придерживаюсь этого принципа.
— Мне удалось побывать и на концертах «Смены». Полноценный духовой оркестр из 10 человек — это не только круто, но и очень смело. Почему только полтора года? Надоело?
— Я хотел создать современный духовой оркестр. И нам это почти удалось. Вышел один альбом, был на подходе второй. Люди потихоньку начали ходить на концерты. А потом грянул кризис, и коллектив распался. Тогда многие не выдержали. Почему именно духовой оркестр? Эта идея отсылает к советскому прошлому, когда такие коллективы играли в парках и двориках, были при каждой музыкальной школе. Ощущая себя частью команды, дети совсем по-другому воспитывались, в том числе и в музыкальном смысле. Но это должен был быть современный оркестр, который своим примером докажет, что такая форма искусства имеет право на жизнь. А дальше уже молодёжь будет двигать эту культуру. У меня далеко не все получилось, и первый альбом как раз был больше советский, чем современный. Ну, а на втором, когда я вроде бы нащупал, в каком направлении двигаться, всё закончилось. Хотя знаю, что многие до сих пор слушают те песни. Значит, всё было не зря?
— Филармония сегодня — это чтобы не потерять связь с музыкой?
— Да, я пришёл туда, когда музыка совсем пропала из жизни, стало скучно. Мне было приятно вновь ощутить себя частью коллектива, применить свои знания. Я чувствовал, что могу принести пользу. Поэтому и дирижировать стал.
— В чём вам комфортнее — во фраке или клоунских штанах времён «Серебряной свадьбы»?
— Чтобы ни было на мне надето, я веду себя так, будто я в тех самых штанах. Я не филармонический функционер — люблю похулиганить. Хочу, чтобы люди уходили с концерта счастливые и всё для этого делаю.
— Вы допускаете, что в музыке ещё что-то своё организуете?
— Да. Когда я увижу, что у нас всё совсем плохо, и я могу лучше.
— Между музыкантом и организатором уличного пространства огромная разница, разве нет?
— Если что-то болит и хочешь высказаться, то любая форма хороша. Сейчас я самовыражаюсь в городских проектах, трачу на это всю свою энергию. После «Смены» ведь ничего не осталось. Наступили тяжёлые времена. Была какая-то работа, просто работа. И слава богу, что была. Она дала время подумать о жизни, определиться, что для меня самое важное. Я понял, что не смогу потратить жизнь на зарабатывание денег, накапливание капиталов. Я хочу заниматься тем, что мне нравится, приносить пользу людям. И дочери показываю именно такой пример. Ей сейчас только 10, она прекрасно рисует. Но от художественной школы категорически отказывается. Не хочет творить по правилам. Думаю, что скоро буду просить её разрисовывать скамейки.
— Как представляетесь сегодня?
— Никак. Но если очень надо, говорю, что художник и музыкант. На визитке написано, что мы меняем городское пространство: делаем города живыми, а людей счастливыми. Нас четыре человека, в том числе инженер, дизайнер, айтишник. Это и есть небольшая команда проекта «Сидейка Арт».
— Один в поле не воин?
— Конечно, воин. Но с командой легче, особенно если собираешься далеко идти. Правда, изначально самому важно быть настойчивым и упёртым. Когда я придумал «Сидейку», даже близкие люди говорили, что она и года не проживёт: всё сломают, разрушат. Это меня очень расстраивало. А «Сидейка» тем временем уже пять лет стоит. Да, поначалу мы допускали инженерные ошибки, и сейчас без них не обходится. Не всё получается с первого раза. Но если ты знаешь, чего хочешь, нужно быть терпеливым и идти до конца. Тогда всё получится. Или почти всё. Я мечтаю, чтобы Витебск стал родоначальником нового подхода к организации городского пространства. Делать города комфортными — мировой тренд. Парки, лавочки, тротуары, общественный транспорт — всё удобно, всем этим можно пользоваться. Вот люди и пользуются. И это слово меня просто убивает. Если пространство организовывать таким образом, чтобы с ним можно было взаимодействовать, дружить, тогда и люди начнут относиться к городской среде, как к своему дому. Почему скамейку не уничтожили за 5 лет? Потому что только ненормальный будет ломать то, что сам создал. Соучастник никогда не станет вандалом. Я пошел в историю с арт-объектами, но так можно организовать освещение, остановки — просто всё.
— Не в каждом среднестатистическом жителе спального района я могу разглядеть такого соучастника. Он скорее покрутит у виска.
— И крутят. Некоторые подходят к фонарю и говорят, мол, что за детский сад, полная ерунда, кому это надо. Но однажды я особенно отчётливо понял, что надо. На первую зимовку мы перенесли «Сидейку» в музей современного искусства на Толстого. Как-то туда на экскурсию пришли школьники. Я сидел в дальней комнате и рисовал Дядю Витю, когда услышал радостный возглас учительницы: вот где ваша «Сидейка», а вы волновались! Нам с вами по 40 лет, и всё новое мы воспринимаем через призму того, что случилось с нами в детстве. Дети, которые покрутили скамейку, на ходу создавая картины, «поздоровались» с фонарём, будут жить с ощущением, что это нормально, что так и должно быть. И лет через 30 они предложат миру что-то совершенно новое, учитывая тот свой детский опыт. Это для меня самое главное.
— А вы дерзкий. Со «Сменой» вы не просто выступать хотели, а замахивались на новый формат в музыке. И скамейки вы не просто ставите, а чтобы поменять отношение людей к городу и подход к организации городского пространства в целом.
— Да, может, я замахиваюсь на больше, чем могу. Но замахиваться на меньшее — самое страшное для меня. Если заниматься в жизни не своим делом, то с каждым днём ты будешь всё дальше от своей мечты. И с музыкой раньше, и сейчас с арт-объектами мне хочется сказать что-то новое. Иначе, зачем? Для этого нужна смелость, даже дерзость. Значит, они есть во мне. Да, сначала над тобой посмеются, потом у тебя обязательно с первого раза ничего не получится. И только когда, наконец, всё случится, найдутся люди, готовые тебя поддержать. У нас, у белорусов, есть черта, которую я просто ненавижу. Мы боимся нового. Вот был у нас Шагал, и здорово, что был, но мы до сих пор его «доим». Это безопасно, проверено, почему бы и нет? А двинуться дальше страшно: осудят, ничего не получится, не разрешат.
— Есть проекты, которые не реализовались?
— На бумаге есть куча проектов, которые остались в столе или ждут своего времени. Чтобы задумка воплотилась в жизнь, должен сложиться пазл. Например, идею с «Крылатыми качелями» поддержал тогдашний мэр Николай Орлов. Денег не дал, но посодействовал чем мог. Я пообещал, что к Дню города успеем, а сам ни разу не был в этом уверен. Мы установили качели буквально накануне праздника, очень переживали, будет ли всё работать, как надо. То же и с фонарём. Орлов обеспечил нас поддержкой организаций, а кафе «Кукуха», рядом с которым установили объект, заплатила какие-то деньги. Теперь, когда меня уже знают, мне проще продвигать проекты, но на имя пришлось долго работать, иногда двигаясь против ветра. И я, правда, благодарен администрации города за поддержку.
— Ваши сидейки, фонари, качели и другие арт-объекты есть уже и в Москве, и в Санкт-Петербурге, и во многих белорусских городах. Получая их первым, Витебск становится вашей своеобразной рекламой.
— Я отмечал это на московском фестивале «Сады и люди». Город позволяет мне воспринимать себя как проектно-тестовую площадку. На месте мы можем довести проект до ума, оценить, как он работает в различных погодных условиях. Сейчас, например, у фонаря сломали палец. Возможно, это наш косяк, и нужно ещё поработать над конструкцией. Где бы ни был размещён арт-объект, мы несём за него ответственность, едем и исправляем, если что-то сломалось. Пока их не так много, я ведь «ипэшник» всего три месяца. Постигаю бюрократические премудрости. Это мне жутко не нравится, но надо. У нас есть мастерская, где я провожу буквально всё своё время.
— За что вы любите Витебск?
— У меня нет фанатичной любви к городу. Мне радостно, что он связан с такими художниками, как Пэн, Малевич, Шагал, в принципе, имеет богатый культурный и исторический бэкграунд. Он уютный, доброжелательный. Но я знаю все его минусы. Это деревня. Я ведь для своих проектов элементарно не могу купить какие-то болты, приходится в Москве заказывать. Но я витебский. Я здесь родился. Наверное, наработал какое-то имя. У меня часто спрашивают, почему не переезжаю. А я, правда, не понимаю, зачем мне надо куда-то ехать. Благодаря «Серебряной свадьбе» я насмотрелся на эмигрантов. Выдернутые из культурного контекста, люди останавливаются в развитии. Ты и тут всё потеряешь, и там никем не станешь. Останется только скучать по былому и ностальгировать. Я не хочу так жить.
— Витебск, правда, культурная столица?
— Думаю, да. У нас хватает культурных достижений, чтобы так называться. Взять тот же «Славянский базар». Мы живём в своём мире: как-то одеваемся, каким-от образом ведем себя. А потом приходит фестиваль, и в город приезжают совершенно другие люди — из деревень, других городов и стран. Они иначе одеты, как-то не так себя ведут. И начинается взаимное обогащение. Это крутой процесс. Будто шприцем новую кровь вливают, и город потом целый год это всё переваривает. И это за скобками концертной программы.
— Довольны 23-м годом?
— Я только в этом году принял окончательное решение разворачиваться в сторону обустройства городов. Главное было — доказать жизнеспособность проекта «Сидейка Арт», может ли он стать делом жизни. И пока всё идёт хорошо. Есть заказы до конца года. Теперь хочется масштабироваться. Выходить на парки, целыми аллеями менять пространство. Сейчас ведём переговоры с руководством концертного зала «Витебск» по поводу двух проектов. А вообще, идей много.
— Посоветуйте книгу, фильм.
— Когда-то я пробовал делать спектакли. Сначала разобрался, что к чему, как там всё работает. Потом сто раз пожалел об этом, потому что перестал смотреть фильмы как зритель: врубается аналитик, который хочет всё разобрать на составные части. С книгами то же самое. Я стал ценить произведения, которые этого самого аналитика во мне отключают. Это, например, «Доктор Хаус». Смотрю и пересматриваю с любой серии. Перечитал Шекспира и Достоевского. К Достоевскому немного охладел, а вот Шекспир стал вызывать во мне особое благоговение, как Бах в музыке. А ещё могу посоветовать коллектив, который уже лет семь держит тонус моего музыкального внимания. Это Brandt Brauer Frick. Ребята уже сейчас играют музыку будущего.
— Вы ощущаете себя важным для города человеком?
— Я не думаю об этом. Мне важнее успеть сделать, что я хочу, чем задумываться, как это выглядит со стороны.
Мы с Евгением навестили его «подопечных». Он постоянно делает обход, проверяет, как всё работает. По пешеходным улицам бродили туристы, многие непременно хотели сфотографироваться с автором оригинальных городских арт-объектов. Когда Евгений, подбрасывая рюкзак, пытался освободить от снежной шапки птицу из «Крылатых качелей», горожане останавливались, говорили, что сами планировали обратиться по этому поводу в ЖКХ или приспособить для этих целей какой-нибудь инструмент. Значит, идея с соучастниками всё же работает.
Разговаривала Наталья Черниченко
Нашли опечатку? Выделите фрагмент текста с опечаткой и нажмите Ctrl + Enter.
8 комментариев
Valere
12
Шикарный материал!
Как же круто, что у нас в городе есть такие творческие, смелые и настоящие люди :) Евгению успехов!
Как же круто, что у нас в городе есть такие творческие, смелые и настоящие люди :) Евгению успехов!
Тата Тата
7
Почему-то мне всегда думалось, что очень творческий человек должен выглядеть как городской сумасшедший, а-ля Жанна Агузарова. Ну, чтобы его было легче в толпе увидеть - «художник» ведь должен выделяться в толпе)) А тут такой обычный, в хорошем смысле, мужчина с добрыми чуть-чуть хитрыми глазами...
Успехов Евгению и новых реализованных идей!
Charnichka
1
Тата, а так?))
Валерия Фризен
6
Рада, что рядом с нами в городе живёт такой Творец!
Статья на высоте, как будто лично с ним побеседовала).
Статья на высоте, как будто лично с ним побеседовала).
Галина Бобкина
7
Когда читала статью про Кирилла и его волшебную витрину на Замковой, сразу подумала и про Евгения. Вот бы и про него почитать на бизе.
Мысли материальны. Волшебство в действии. Причём, во всех смыслах.
Огромное спасибо, Наталья! Неимоверный респект Евгению!
Но есть и сожаление. При замене старых фонарей на Толстого, дядю Витю в новые не вернули. Читала, что причина в финансах. Вот бы на следующем субботнике какую-то часть денег выделили бы и на восстановление дяди Вити в новых фонарях.
А Евгению творческого вдохновения и зелёного света во всех проектах!
Мысли материальны. Волшебство в действии. Причём, во всех смыслах.
Огромное спасибо, Наталья! Неимоверный респект Евгению!
Но есть и сожаление. При замене старых фонарей на Толстого, дядю Витю в новые не вернули. Читала, что причина в финансах. Вот бы на следующем субботнике какую-то часть денег выделили бы и на восстановление дяди Вити в новых фонарях.
А Евгению творческого вдохновения и зелёного света во всех проектах!
Charnichka
3
Галина, я интересовалась судьбой дяди Вити. Евгений готов воссоздать проект. Он собрал недостающие фигурки. Готов сделать и новые, поскольку обстоятельства на улицах немного изменились. Ему нужно месяца полтора-два освободить для этого. То есть заниматься только дядей Витей и при этом что-то есть))) Если бы кто-то подкинул какие-то деньги на это время, было бы здорово!
И вам спасибо за добрые слова.
И вам спасибо за добрые слова.
Cbeta
9
Год прошёл как я стала уличным музыкантом (играю в Baraband-show) и очень понимаю о чем пишет Евгений, о вот этом вот смешивании людей когда гастролируешь или фестивалишь дома. Невероятные ощущения! Здорово, что такой дерзкий и творческий человек нашёл себя в арт-объектах родного города.
Успехов!!!
Благодарю автора за прекрасную и тёплую статью ❤️
Успехов!!!
Благодарю автора за прекрасную и тёплую статью ❤️
Елена Малышева
2
Евгений настоящий креативщик! Желаю его идеям и проектам воплощения в жизнь. Больше, больше интересных проектов! Обожаю вас!
