Молодые, сильные, отчаянные — роупджмперы из Витебска. Случается, их гоняет милиция, прохожие частенько крутят у виска или удивлённо недоумевают; родные, как правило, не одобряют их увлечения, но несмотря ни на что ребята продолжают прыгать в погоне за очередной дозой адреналина. Надпочечники работают форсированно и исправно, когда очередной любитель ощущения свободного падения становится на перила моста и прыгает с 30-метровой высоты.
Не многим доводилось почувствовать то, что чувствуют люди, прыгающие с высот. Роупджамперы описывают это как восторг от преодоления инстинкта самосохранения. Характерно, что одни пришли в экстремальный спорт, чтобы избавиться от страха высоты, другие — по профессиональным мотивам (часть джамперов — промышленные альпинисты). Есть и те, кто просто хотел попробовать один раз, а потом стал прыгать регулярно.
Мы посетили место прыжков под Витебском, чтобы собственными глазами увидеть, что такое роупджампинг. По дороге к месту (мост через р. Двина на полоцкой трассе, около Рудаково) ребята дали небольшое интервью и рассказали о некоторых особенностях этого экстремального досуга. В этот день они уже совершили несколько прыжков в районе КДЦ, где изначально планировалось мероприятие, но возникли проблемы с милицией. Моими собеседниками стали Станислав Струг и Михаил Иванов, кроме того, в прыжках участвовал Андрей Васильев (фамилия изменена) и его девушка Мария, которая решилась на первый прыжок.
— Как давно существует витебское сообщество роупджамперов?
— Станислав: Всё началось в 2008-м году, когда для прыжков на витебских объектах стали приезжать минские ребята. Я пришёл именно тогда. Один из минских товарищей начал регулярно устраивать прыжки в Лучёсе — это был Михаил Зеленков, он промышленный альпинист. Ему настолько понравилось тут, что он периодами жил в Витебске, работая на различных городских объектах, и параллельно организовывал прыжки.
— Расскажите, как часто возникают проблемы с милицией, насколько законно то, что вы делаете?
— Станислав: Насколько мне известно, этот вопрос до сих пор не регулируется законодательно. Некоторые милиционеры спокойно относятся к этому, другие требуют разрешения, иные пытаются привлечь за нарушение общественного порядка. Самые серьёзные проблемы возникают на железнодорожном мосту в Лучёсе, там штрафуют за переход путей; на других мостах нам штрафов не давали.
— С каких объектов вам доводилось прыгать в Витебске?
— Михаил: Мы отпрыгали со всех мостов, которые могут использоваться для этого. Прыгали с Блохина, Кировского, ж/д моста в Лучёсе, «Дальнего» (мост неподалёку от Рудаково), с моста, что рядом с КДЦ, Юбилейного.
— Станислав: Вероятно, со всех. Я лично прыгал с пяти объектов в Витебске. На самом деле новый объект — это всегда новые ощущения, всегда как в первый раз, всё по-новому, страх по-новому, радость по-новому.
— Зачем это вам?
— Станислав: Это сложно объяснить. Это ощущения. Адреналин, много адреналина.
— Михаил: Хочется понять, где предел. Продемонстрировать себе свои возможности — действительно, сложно объяснить.
— Роупджампинг — это опасно?
— Станислав: Считается самым безопасным видом экстремального спорта. Дело в том, что рискуют, как правило, опытные джамперы, которые «крутят» акробатику, выполняют сложные элементы. Если всё организовано правильно, соблюдены все нормы безопасности, то люди, которые просто прыгают, практически не подвержены риску. Главное, чтобы те, кто занимается организацией прыжков, проводили инструктаж, были подготовлены. Иначе это равносильно самоубийству.
— Много было несчастных случаев при прыжках в Витебске?
— Станислав: Ни единого. Сам удивлюсь. Знаю, что в Минске были. В России периодически происходят. Это от того, что людей много глупых и неадекватных. Не проверяют оборудование, не испытывают верёвки, экспериментируют по-идиотски, «бухие в стельку» готовят базу на объекте. Есть даже такие, которые без подвесного устройства прыгают, просто рукой за верёвку держатся. Естественно, они разбиваются. У нас жёсткий диктат мер безопасности и строгий сухой закон.
— Какие противопоказания есть для прыжков?
— Станислав: Медицинских очень много. Например, заболевания сердца, психические болезни, различные травмы, болезни опорно-двигательного аппарата. Есть возрастные ограничения: от 18 до 60.
— Есть ли в роупджампинге какие-нибудь традиции?
— Станислав: Да, конечно. Самая святая — это гастрономическая традиция. После первых 13-ти прыжков джампер угощает остальных шоколадкой, после 50-ти — тортом, после первой сотни приносит бутылку коньяка, которую распивают после прыжков.
— Для прыжков имеет значение сезон, время года, погодные условия?
— Станислав: Да, главный «нелётный» фактор — дождь. Верёвки становятся тяжелыми, мокрые верёвки могут порваться.
— Зимой прыгаете?
— Михаил: Да, конечно.
— Роупджампинг для вас — это спорт или досуг?
— Станислав: Для меня спорт.
— Михаил: Сложно сказать, и то, и другое.
Приехав на место, Станислав с Михаилом занялись подготовкой. Девушка ощутимо нервничала.
— Будете прыгать?
— Мария: Наверно, нет…
Готовились долго, соблюдая все правила. Следует отметить, что процесс подготовки не менее рискован, чем сам прыжок, более того, инструктор, подготавливающий базу, несёт ответственность за всех, кто будет прыгать. В этот день прыгало мало людей, начал накрапывать дождь. Андрей покорил новый для себя объект. А Мария решилась прыгнуть в тандеме с Андреем.
Свернув верёвки, мы проследовали в город. Я не смог совершить прыжок из-за травмы, которую получил при съёмке фотоотчёта; у остальных травм не было. Из чего можно сделать вывод, что журналистика более травмоопасное занятие, нежели роупджампинг.
Автор: Михаил Алексеев
Нашли опечатку? Выделите фрагмент текста с опечаткой и нажмите Ctrl + Enter.
Хотите поделиться тем, что произошло в Витебске? Напишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро.