«Она подарила мужу первенца, а он ей — первый синяк»: три истории домашнего насилия

Относительно недавно под одним из постов на нашем портале возник достаточно горячий спор о домашнем насилии. Кто-то утверждал, что жертвы не могут ничего сделать, кто-то писал о том, что выбор всегда есть…

Именно этот спор сподвиг меня на то, чтобы рассказать три абсолютно реальные истории трёх женщин, которых я хорошо знала лично. Они в полной мере столкнулись с домашним насилием. Я повторю, что истории реальные, и лишь имена героинь я изменила.

История первая. Ленка

На момент нашего с ней знакомства ей было около 25−26 лет. Молодая, не сказать, что успешная мать и жена. Её дочке Лерочке тогда было 7, она училась в первом классе. И женой Ленка была 7 с небольшим лет — её брак был из тех, что называют «по залёту». Они познакомились на какой-то дворовой тусовке.

Ленка тогда училась в одном из ПТУ, а Серёга своё ПТУ уже успел закончить и работал строителем. Со слов Ленки, отношения развивались стремительно: первый поцелуй, первая беременность.

Серёга взял на себя всю ответственность и, как честный мужчина, создал семью. Я даже не могу сказать, что он этого не хотел. Хотел. В живых у него осталась только мать — такая местная читающая алкоголичка, но зато с вместительной жилплощадью в центре. У Ленки тоже была мать, совершенно непьющая, но очень принципиальная дама, проживавшая в малосемейке.

«Он попал в свой первый запой, который плавно перешёл во второй, третий… Бесконечный…»

Итак, молодые поженились и жили вполне себе счастливо. Муж не пил, много работал, обеспечивал и Ленку, и их новорождённую дочь. Жили они все вместе с матерью Серёги, которая, опять же со слов Ленки, несмотря на пагубную привычку, была человеком крайне отзывчивым и сына с его семьёй любила.

Ленка, надо сказать, звёзд с неба не хватала, да никогда и не стремилась. Но зато без памяти любила дочь, заботилась о муже, не увлекалась спиртным и, в целом, была очень добрым и приветливым человеком. Обычная девушка из не самого благополучного района.

Примерно через год после их свадьбы мать Сергея встретила очередную любовь всей своей жизни и уехала на ПМЖ в сельскую местность. Молодая семья осталась в квартире наедине. И это могло бы стать началом счастливой истории, но… В это же время в поисках больших заработков Сергей стал ездить «строить» в сопредельное государство. Всё заработанное он вёз домой своим девочкам.

Но где-то через полгода такой уютной жизни пришла плохая новость — трагически погибла мать Сергея. После похорон он попал в свой первый запой, который плавно перешёл во второй, третий… Бесконечный…

Поначалу Ленка надеялась, что это не повторится, и пить он перестанет. Через два года (да, она терпеливая) их уже подросшая дочь стала бояться родного отца и прятаться под кровать. А потом Ленка повесила в спальне амбарный замок, на который пыталась запереть относительное спокойствие себя и своей дочери, пока пьяный муж ломился в двери, громил остальную квартиру и приводил в дом собутыльников. Когда-то благополучная квартира стала превращаться в капитальный притон.

Покой Лена получала только тогда, когда Сергей уезжал на заработки. Что интересно, там он не пил совсем и даже, говорят, был спецом с золотыми руками. Зато по дороге в родной город он успевал спустить большую часть заработанного и возвращался уже обычно пьяным и практически без денег.

Дома бил жену, кричал, угрожал, душил, снова орал, выгонял в мороз на улицу Ленку и дочь... А она спокойно ждала, пока он уснёт, и снова возвращалась домой. На работе появлялась с синяками и порезами, иногда прятала дочь у соседей.

Мы с ней случайно познакомились, когда наступил критический момент этих семейных отношений. На вопрос «Почему ты не уйдёшь?» она спокойно отвечала: «А куда?». Мать якобы её не ждала, своего жилья не было... Ленка на тот момент сама неплохо зарабатывала и могла позволить себе снять квартиру. Для себя и для дочки, но она «не могла»: «А одной мне лучше что ли будет? Ну, он же всё-таки отец… Не, когда трезвый он нормальный».

Потом она стала сама отвлекаться от этих семейных ценностей в компании друзей и подруг. И однажды со смехом рассказывала, как дочь дёргала её пьяную и весёлую за рукав и кричала: «Мама, не пей!».

Наши пути с ней коротко сошлись и разошлись. Я снова встретила её случайно около года назад. И не узнала. Она подошла сама и спросила сигаретку «по старой памяти».

Прошло чуть больше десяти лет, Ленка сильно изменилась: из достаточно миловидной женщины она превратилась в бесформенную тётку с устойчивым перегаром и беззубым ртом. Через общих знакомых я узнала, что она так и живёт с Сергеем. Недавно отхватила «условку» за то, что порезала его в пьяной бытовой разборке. Их дочь с 15 лет живёт с какими-то мужиками.

История вторая. Машенька

Её так все и звали ласково — Машенька. Она была красивая деваха с железным характером, заливистым смехом, врождённым и ничем не истребляемым оптимизмом и грустью в голубых глазах. Мужики любят таких, как она: красивая, в теле — «кровь с молоком». Только вот Машенька их недолюбливала.

Когда ей было лет 13, а ей младшей сестре 11 — они остались без отца, а их мать без мужа — сердечный приступ. Он умер, не отходя от какого-то праздничного стола. Крепкий и здоровый, ещё молодой мужик. Сердце не выдержало. Кто-то на похоронах плакал и оплакивал, а Маша с сестрой (она признавалась в этом однажды со слезами) втайне радовались за маму и за себя.

Внешне хороший семьянин и заботливый отец был настоящим тираном, который любил метать в своих дочерей кухонные ножи. Регулярно избивал свою жену, открыто изменял. Дочерей любил только трезвым, в пьяном угаре для них находил только непечатные слова.

Они так и жили. Со слов Машеньки, другим отца она не помнила. А потом он умер, и они остались втроём. Втроём им было хорошо. Мать вырастила прекрасных дочерей.

Пришло время, и Маша сама вышла замуж. Её муж знал про воспитательные меры отца и видел несколько шрамов, оставленных на память любящим папой. Поэтому ещё до ЗАГСа Машка сказала своему избраннику: «Хоть раз поднимешь руку — сразу ухожу, назад не вернусь никогда». Он понимающе покивал головой: «Женщин бить — последнее дело...».

Когда Маша была беременна, он уехал на рыбалку с друзьями. Вернулся через несколько дней сильно пьяным. Маша не устраивала скандалов, но недовольство высказала — и, наверное, именно за это он её и ударил, а потом обмотал леской от удочки и попытался задушить. Машка дала отпор и в тот же вечер собрала все свои вещи и к мужу не вернулась, как и обещала, никогда.

Мы видели, как он буквально ходил за ней по пятам. Просил, даже вымаливал прощение, клялся в любви, плакал как ребёнок, цветы, подарки. Но Машка была как кремень. Одна из подруг сказала, глядя на него, просящего прощение под дождём: «Может простишь на первый раз?». «Ударил раз — ударит и второй, — отрезала Маша. — Нет».

Потом она родила сына, воспитывала его, а когда ему исполнилось лет семь, встретила мужчину и вышла замуж. Сейчас она счастлива и по-прежнему сильна характером.

История третья. Лара

Жизнь Лары, наверное, стоило бы экранизировать. Признаюсь, что в жизни я не встречала человека, вызывающего одновременно такую брезгливость и какой-то щенячий восторг. И я до сих пор не разобралась, какое отношение у меня сложилось к этой женщине. Сочувствие, сожаление, презрение, непонимание…

Мне было 18 лет, когда я с ней познакомилась. Мы снимали убитую комнату в коммуналке, она владела такой же комнатой в соседней квартире. В нашу она вошла без стука, будто так и надо: «Сигаретки не найдётся?». Наш коммунальный дом вообще большой культурой быта не блистал, поэтому удивительным в тот момент это не казалось.

Лара беззубо улыбалась и по-хозяйски прошла в центр комнаты. Получив сигарету, она поблагодарила и ушла. А через пару дней вернулась, чтобы вернуть «должок». В этом было её положительная сторона — она всегда отдавала долги. С этого началось знакомство и продлилось оно около двух лет. За это время я и узнала историю жизни этой женщины.

«Лара убила своего мужа: сорок ножевых и практически отпиленная голова».

Лара была коренной ленинградкой из очень приличной интеллигентной семьи. Девочка росла в атмосфере любви и заботы, взаимного уважения и сострадания к окружающим. Окончив школу, поступила в консерваторию. Лара действительно была талантлива, и в дни, свободные от запоев и тусовок с местной элитой, она обожала музицировать за своим пианино, прекрасно пела, читала стихи собственного сочинения и делилась историями из своей многострадальной жизни.

Она практически свободно владела тремя языками, не считая родного: английский, французский и... блатной. Как-никак 14 лет зоны. На её правом плече была криво выбитая и безумно злая кобра. Лара убила своего мужа: сорок ножевых и практически отпиленная голова.

Всё началось, когда хорошая симпатичная девочка познакомилась с дерзким и резким парнем. Это была любовь с первого взгляда. Практически классика — девочка с нотными тетрадями и мальчишка с заточкой в кармане. Её родители были против. Но кто слушает родителей в прекрасные 19 лет? Молодые поженились. Купались они в этом счастье недолго.

Лара подарила своему мужу первенца, а он ей — первый синяк. Не знаю, за что и как, но он стал регулярно её избивать. Бежать назад к родителям не давал, ловил сразу и избивал ещё сильнее. Со слов Лары, она оказалась в западне. Сын подрастал. Лара всё сильнее покрывалась синяками, порезами и переломами. Устроилась на работу — с работы попросили после нескольких скандалов ревности, устроенных когда-то романтичным мужем.

Потом его посадили за какую-то кражу. Дали немного — пару лет. На суде он покаялся, что вернётся и всё будет по-другому: «Ларочка, прости...». Она говорила, что ещё любила и поверила. А зря. Он вернулся отсидевший и злой. Бить начал сразу и уже не искал причин.

Кроме тюремной татуировки, у Лары на груди был след от утюга в натуральную величину — память о бывшем муже. Зачем он это сделал? Чтобы другие не смотрели!

Шло время и наступил апогей этой семейной драмы: некогда любящий муж захотел проучить Лару конкретно — держал за ноги, пока она головой вниз свисала с балкона пятого этажа.

«Это уже не девочка у консерватории, а огрубевшая женщина, способная убить».

Лара говорила, что именно в тот момент у неё что-то щёлкнуло. Страх прошёл, но зато появилось чёткое желание убить «этого урода». Когда он затащил её в квартиру — Лара схватилась за нож и била им, пока не устала рука. Больше всего ударов пришлось в область шеи, поэтому голова уже мёртвого мужа практически отвалилась. Она говорила, что понимала, что делала. Милицию вызвала сама. Сама написала чистосердечное. СИЗО. Суд. Зона. 14 лет.

Вышла. Квартиру забрали родственники. Как-то получила социальную комнату в коммуналке и возможность увидеть уже взрослого сына.

Лучшие годы она провела на зоне, и это, наверное, нанесло самый жёсткий отпечаток на всю жизнь. Это уже не девочка у консерватории, а огрубевшая женщина, способная убить и разбросавшая свою жизнь по местным алкомаркетам и грязным парадным.

Иногда она плакала, вспоминая свою ещё незагубленную юность и маленького сына. Не могу сказать, что эти слёзы вызывали у меня сочувствие. Но сочувствие вызывала её честность самой перед собой. Трезвой она иногда ловила меня у квартиры и напрашивалась на чай. За чаем она становилась нормальной женщиной, которая понимала, что в свою жизнь она играла и, в конце концов, проиграла.

Поэтому она смело давала советы ещё очень молодой мне. Точнее, один совет: «Никогда не верь мужику, который предал хотя бы раз». Пьяная она входила без стука и традиционно просила сигареты.

Но надо отдать ей должное — если мы случайно сталкивались в ближайшем магазине или городе, она всегда проходила мимо, будто мы не знакомы: боялась, чтобы обо мне плохо не подумали, и всегда очень радовалась, когда я здоровалась с ней.

На прощанье она подарила мне общую тетрадь со своими стихами и попросила не забывать. Я пыталась найти эту странную женщину, но ничего не вышло. Из комнаты в центре её выселили на окраины, и она как-то растворилась в потоке людей, проблем, города…

Подготовила Anna Bing

Нашли опечатку? Выделите фрагмент текста с опечаткой и нажмите Ctrl + Enter.