Проект «Дома и люди». Глава 3. «Улица Советская, 19»

В Витебске полностью снесли или до неузнаваемости изменили реконструкцией много примечательных зданий. Дома на улицах Чехова, 7; Калинина, 2; Ленина, 3б; Путна, 5; Титова, 1 и 3; проспекте Фрунзе, 84 — только некоторые примеры. Другие старинные здания, как например, на Комсомольской, 28, собираются возродить. Но пока на это найдут деньги, красивейший дом разрушается на глазах.

Дома — как и люди: у каждого своя биография, свой характер, своя судьба. И здания живы, пока жива память о них.

В проекте портала Vitebsk.biz «Дома и люди» своими воспоминаниями, живыми подробностями о том времени, когда эти дома существовали и были неповторимой частичкой витебской истории, с нами делятся их бывшие жители.

Несколько историй из этой серии у нас уже есть. Но мы будем благодарны, если горожане помогут нам с поиском новых героев. Если вы жили в домах в Витебске, которые снесли или значительно перестроили, или знаете людей, кто там когда-то жил, пожалуйста, пишите в редакцию: help@vitebsk.biz.

Сегодня для вас — душевная история, которую нам рассказала бывшая жительница дома №19 на улице Советской Ирина Байнова.

Справка: На этой витебской улице витает дух старого города. До революции она называлась Дворцовой — здесь находился губернаторский дворец. В 1919 году её переименовали в Советскую.

В войну улица была частично разрушена. Но на правой стороне сохранились три дореволюционных дома: №№15, 17, 19.

В доме №19 в 1910-х годах жил Вацлав Вацлавович Федорович — сын известного витебского адвоката, коллекционера, краеведа Вацлава Петровича Федоровича (1848–1911). Он тоже связал жизнь с юриспруденцией: работал присяжным поверенным в Витебском окружном суде.

Младшего Федоровича после Февральской революции избрали в горсовет и назначили комиссаром Витебского уезда. В 1921 году его несколько раз заключали под стражу. Потом он уехал в Вильно, где также работал адвокатом. Умер в 1928 году.

Более чем 100-летняя история дома: от адвокатского особняка до коммунального муравейника

С дореволюционным особняком на Советской, 19 связана история семьи бывшей витебской учительницы Ирины Байновой. Сейчас она живет в Израиле, но охотно поделилась воспоминаниями. Памятник архитектуры, в котором родилась и выросла, Ирина называет Домом. Именно так, с большой буквы. Мы не будем вносить в ее душевный рассказ сухие правила.

Маленькая Ирина Байнова на крылечке родного дома. 1962 год.

«Дайте до детства плацкартный билет». Помните эту строчку из стихотворения Роберта Рождественского? Думаю, многие хотели бы вернуться в свое детство. У меня это получается почти каждую ночь. В своих снах я возвращаюсь в счастливое время, когда все еще живы, молоды, а впереди — вся жизнь.

А главный герой моих сновидений — Дом. По адресу: Витебск, улица Советская, 19. Я разделила с ним его длинную, более чем столетнюю историю: прожила в нем 30 лет из своих 60. А мои родные — и того больше, около полувека.

История Дома началась еще до возникновения огромной страны СССР. Улица, на которой он стоял, до революции имела громкое название — Дворцовая. В этом красивом особняке жил знаменитый в городе адвокат — Вацлав Федорович.

В войну наш Дом не пострадал. В него поселили работников завода заточных станков, который после войны построили на Успенской горке, на месте снесенного Успенского собора (Первое крупное предприятие, которое заработало в освобожденном от фашистов городе. В 1969 году завод переехал с Успенской горки на проспект Фрунзе. Сейчас он в стадии ликвидации. — Прим. Vitebsk.biz). В Доме жили многие заводчане, начиная от уборщицы до директора Моисея Левикова.

В советское время Дом превратился в обыкновенный коммунальный муравейник. На каждом этаже было по три квартиры. И каждая из 9 квартир делилась на отдельные «коммуналки» с общей кухней и туалетом.

«Моя семья жила в Доме с 1948 года»

Летопись моей семьи неразрывно связана с Домом, начиная с 1948 года. Тогда мои дедушка и бабушка вернулись в Витебск из Златоуста — города на Урале, где они пережили войну. Оба родились на витебской окраине. Сейчас это проспект Черняховского, а раньше там находилась деревня Лукишки. Оба были из самых бедных семей (и в одной, и во второй — по 8 детей), но после революции получили хорошее образование.

Дедушка — Перец Менделевич (Петр Маркович) Левит-Гуревич (1909-1990) — был инженером, работал начальником лаборатории на заводе заточных станков. Трудился даже на пенсии, вплоть до начала 1980-х. Бабушка Раиса (Рива) Евсеевна Вассерман (1910-1990) преподавала русский язык и литературу и была завучем в СШ №2 на площади Победы.

Когда дедушка и бабушка поселились в Доме, у них было двое детей: 14-летний сын Эрнест и 10-летняя дочь Елена (моя мама).

Дедушка, бабушка, мама и дядя вначале занимали две комнаты. Время шло, дети выросли. Дядя Эрнест окончил мединститут и уехал из Витебска работать по распределению. А мама в 20 лет вышла замуж за моего отца — Александра Владимировича Байнова. Родилась я. И в двух комнатах жили уже пять человек: старшее поколение и молодая семья.

К слову, вместе с дедом и бабушкой в Витебск вернулись и их родственники. Они тоже поселились в Доме. Одну комнату на втором этаже занимали бабушкина сестра с дочкой, вторую — бабушкин младший брат Семен с семьей. Он тоже всю жизнь отработал на заводе заточных станков.

Жильцы дома: от уборщицы до директора завода

Каждая квартира в Доме была кладезем историй, и они тесно переплетались с историей страны.

В «коммуналке» на первом этаже жил герой Великой Отечественной войны Ефим Владимирович Ячменев (Партизан, после войны восстанавливал Витебск, работал машинистом и кочегаром на заводе заточных станков. — Прим. Vitebsk.biz). Его первую жену и сына Володю фашисты схватили и расстреляли за то, что он был командиром у партизан. Умер и второй ребенок. После Победы он женился снова, в новой семье у фронтовика родились дети Надя, Лиля, Люда и Коля.

Еще на первом этаже жила семья уборщицы с завода. Ее имя я уже не помню.

На втором этаже, в самой главной квартире, поселилась семья директора завода Моисея Исааковича Левикова (1902-1960). «Главной» ее называли, потому что она была самая большая в Доме. Эта квартира, наверное, и принадлежала адвокату Федоровичу. Там были потолки высотой под 4 метра, три огромные комнаты. И балкон!

Жена директора Гита вела на заводе лекции по политобразованию. В семье Левиковых было два фронтовика: сам Моисей Исаакович и его сын Феликс.

Феликс ушел на войну добровольцем в 16 лет. В мирное время окончил витебский мединститут и всю жизнь работал в местном туберкулезном диспансере, был отличным пульмонологом. А его жена работала офтальмологом. Их дочь, моя подруга Лена, продолжила семейную традицию и тоже стала доктором — педиатром.

В «коммуналке» на втором этаже жил инженер завода Евгений Сойко с семьей.

Там же, на втором этаже, жила семья Мазье: муж (имени уже не помню), его жена Роза и дочь Тамара. Не знаю, имели ли они родственное отношение к купчихе Мазье (Сора-Мира Гершевна Мазье перед революцией построила женскую баню с миквой на берегу Витьбы. Здание сохранилось до наших дней. Сейчас здесь, на Советской, 1, — одна из кафедр ветакадемии. — Прим. Vitebsk.biz). Но не исключено, что да.

А на третьем этаже жили мы. Напротив — семья Крысановых: заводской кузнец Николай, его жена Лилия и дочери Наталья, Татьяна и Ольга. Все девочки были моими подружками. Николай Крысанов получил на работе тяжелую травму: придавило прессом. И каждое лето заводской профсоюз выдавал ему путевку в санаторий: то в Юрмалу, то в Сочи.

Жильцы Дома менялись. Кто-то получал квартиры в новых микрорайонах, кто-то умирал. На их место въезжали другие люди. Так, в 1980-х в Доме поселился художник Михаил Кузнецов — отец известного витебского живописца Феликса Кузнецова. Мой папа сразу же с ним подружился. Кузнецов-старший подарил ему несколько своих работ, и эти великолепные пейзажи греют наши сердца и сегодня.

Александр Байнов — отец героини очерка. 1970 год. На чердаке дома он устроил художественную мастерскую.

«Наш чердак был поистине легендарным местом!»

Наш Дом был особенным по архитектуре. С улицы — двухэтажный, а со двора — трехэтажным.

Быт был обычным для тех времен. В Доме имелись паровое отопление и водопровод. Но горячей воды не было. В ванной стоял титан, и мы топили его дровами, когда нужно было помыться. К слову, ванны находились не во всех квартирах. В нашей — была. У соседей Крысановых — тоже. Но на втором этаже вода из крана лилась только на кухне. Поэтому многие жильцы ходили в баню.

В 1965 году нашей семье и соседям Крысановым повезло: нам дали по третьей комнате, на деревянной мансарде. Под крышей мы оборудовали кухни, провели туда воду, газ. Сушили там белье, хранили домашнюю утварь. Там же мы, дети, играли дни напролет. На мансарде, на полках, стояла огромная коллекция диковинных бутылок из-под виски, коньяка, бальзамов, которые собирал мой отец.

Мансарда была огромной: там запросто могло собраться до 30 человек! Мы отмечали на ней праздники. В этом помещении под крышей перебывали все родительские и мои друзья.

На чердаке дома на Советской, 19. 1977 год. Девушка с гитарой — десятиклассница Ирина Байнова.

Наш чердак был поистине легендарным местом! Однажды к нам зашла женщина, которая занималась переписью населения перед очередными выборами, и сказала: «Я — из дома напротив, и нам всегда было интересно посмотреть, кто же живет здесь, прямо под крышей. Теперь знаю».

Отношения между жильцами: «Были и драки, и доносы, но в основном жили дружно»

«Квартирный вопрос», по Булгакову, испортил много крови жильцам Дома. Стоял он очень остро: представьте, в девяти квартирах жили около 100 человек! Отношения особенно накалились, когда дети старожилов выросли и стали рожать свое потомство. Были и крики, и драки, и даже доносы друг на друга.

Но в основном соседи жили дружно, открыто, практически не запирали двери. Красть-то было нечего: Советский Союз славился уравниловкой своих граждан. Но тот, кто не пил, конечно, жил побогаче. У нас, например, и пианино было, и ковры на полу. Считалось, что мы зажиточные.

Дедушка и бабушка были коммунистами. Но что такое маца (Хлеб, который евреи обязательно готовят на Песах, главный иудейский праздник. — Прим. Vitebsk.biz), мы знали. И яйца на Пасху тоже все жители Дома красили и обменивались ими друг с другом.

В моих снах время замерло. И я вижу, например, такие живые сцены. Вот я на руках у дедушки на первомайской демонстрации. Он был не только инженером на заводе заточных станков, но еще и выступал в оркестре духовых инструментов. И огромная блестящая труба в его руках всегда была предметом моей гордости!

А вот комната в нашей квартире. Все дома: дедушка, бабушка, мама, папа и я. В гостях у нас молодежь с цветами. Это бабушкины ученики пришли поздравить ее с каким-то праздником.

Вот солнечный весенний день. Снег растаял, и мы с подружками начертили «классики» прямо на тротуаре на улице Советской. И весело прыгаем на одной ножке!

А это двор со неказистыми двухэтажными сараями. В них прогнили доски, но жильцы Дома и соседи хранили там дрова, разные пожитки, а кто-то — и стокилограммового поросенка.

Все наше детство прошло во дворе. Мы, ребятня с Советской, дружили с детьми, которые жили на соседней улице Суворова. Практически все учились в СШ №10. Мы досконально изучили окрестные сараи, помойки, развалины. Как-то мальчишки нашли во дворе детский череп. Отнесли его в школу. Куда его дели потом, я не знаю.

Но было у нас и культурное развлечение. По соседству с Домом, на Советской, 13, находится почта. Туда привозили газеты, письма, посылки. Они шли на сортировочную ленту. И местная детвора помогала грузить на нее корреспонденцию. И иногда нас даже пускали на саму почту — сортировать письма. Это считалось несказанной удачей!

Благоустройство двора домов №17 и №19 на Советской. На снимке — Александр Байнов, маленькая Ирина Байнова и соседские дети.

А в 1960-х мой папа собрал местных подростков, и они благоустроили двор. Мы, хоть и малышня по 5-6 лет, тоже помогали, чем могли. Все вместе мы обустроили спортивную площадку, на которой потом жильцы много лет играли в волейбол. А еще посадили деревья. Они, уже большие, есть возле дома и сейчас.

Отец всегда был активистом и старался как-то облагородить Дом. Однажды он выковал и повесил на крыльцо красивый фонарь. И даже у самых отпетых хулиганов не поднималась рука его разбить.

«Раньше улица Советская не была элитной. По соседству находились „трущобы“»

О том, что Дом имеет архитектурную ценность, что это образец городской застройки конца XIX — начала XX веков, я узнала уже в 1980-х. А детство и юность прошли без трепета и восторга от его старинных стен. Тогда же краеведов не было, никто нам не рассказывал, что это историческое здание. Мы просто жили в нем и взрослели.

До революции это была улица, где жила витебская элита. Представительно она выглядит и сейчас. Но в моем детстве многие здания на улице представляли собой удручающее зрелище.

Рядом с нами находилась гостиница «Советская». Сейчас это «Эридан», и хорошей гостиницей он стал уже в 1990-е. А тогда это было самое жуткое здание, которого только можно представить по соседству. Туда заезжали командировочные. И когда им нужен был туалет, они шли в наш подъезд. Внизу в гостинице размещался даже не ресторан, а столовая. Там были вечные пьянки и драки. И все это «веселье» нередко выливалось в наш двор.
А напротив нашего Дома, на четной стороне улицы Советской, находились самые настоящие трущобы, где было страшно ходить по ночам. Это были одноэтажки с проходными подъездами: с улицы можно было пройти через дом и выйти во двор.

Эти трущобы снесли в 1980-х. На их месте построили дом, где поселились высокопоставленные чиновники. Здание даже охраняли, поэтому по ночам нам стало спокойнее.

«После ремонта дом изменился. Все старые жильцы разъехались»

В 1989 году Дом поставили на капремонт. Здание значительно перестроили. У него появился третий этаж не только со двора, но и с улицы. Чердак полностью убрали, реконструировав в мансардный этаж. Поставили каменные стены, сделали окна, и там сейчас отдельная 1-комнатная квартира. Жилые квартиры есть на втором и на третьем этажах.

Всех жильцов Дома расселили. Люди получили новые квартиры в микрорайоне Юг-7. Из всего Дома назад вернулась только одна женщина. И то, позже, когда недвижимость на первом этаже выкупил один из банков, она переехала.

В 1999 году моя семья уехала в Израиль. С тех пор в Витебск мы приезжали дважды. В 2008-м привезли детей, показать: где их корни. Дочь родилась еще в Витебске, а сын уже в Израиле. Конечно же, я сводила их к Дому.

Во второй приезд, в 2019-м, я снова долго стояла возле Дома. Его внешняя сторона изменилась. А внутренняя, со двора, вернула меня на 50 лет назад — в детство.

Наверное, не проходит ни дня, чтобы я не вспомнила Дом. И всегда это только теплые мысли и светлая грусть.

×××

• Рассказ про дореволюционный дом №35а на улице Ленина читайте здесь.
• Воспоминания жительницы дома №7 на улице Чехова мы публиковали здесь.

Автор: Татьяна Матвеева

Перепечатка и распространение авторских материалов сайта Vitebsk.biz запрещены. Поделиться темой для журналистского расследования, рассказать о проблеме или сообщить о городских новостях можно, написав в редакцию портала.

Нашли опечатку? Выделите фрагмент текста с опечаткой и нажмите Ctrl + Enter. Хотите поделиться тем, что произошло в Витебске? Напишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро.